Мир человека в слове Древней Руси

Холопок в Древней Руси не было и быть не могло, по крайней мере до XVIII в., поскольку значение слова холопъ — "хлопец", человек мужского пола. Холопка называлась иначе — рабою, в древнерусском произношении роба. Слово это русское и появилось относительно недавно, не раньше XI в. Будь древнее, оно и произносилось бы иначе, и склонялось бы так, как сохранил это старославянский книжный язык: рабыни в именительном падеже единственного числа. Роба — морфологически поздняя форма, но именно такая, какая и должна быть у восточных славян раннего средневековья. Однако ведь и холопъ — русское слово, т. е. общее всем восточным славянам, ему противопоставлено книжное хлапъ. Оба эти слова и сочетание холопъ и роба известны и встречаются в текстах издавна. В документах XIV в. «...обычно словом холоп обозначали раба-мужчину, а словом роба — женщину-рабыню. Собирательный термин был люди. Например: "Да даю сыну своему Михаилу своих людей, холоповъ и роб"; "А што мои холопи полные и робы, чем меня благословил отець мой..."» (Черепнин, 1969, с. 197). Холопы — «люди пошлые», т. е. несвободные, дались в холопы — подались в зависимость (там же, с. 202). Необходимость в самостоятельном термине роба возникает потому, что соответствующее понятие — социально важный ранг в древнерусском обществе; «...положение рабы вообще отлично в то время от положения холопа: она, естественно, не столь легкий на подъем и более ценимый (6 гривен вместо 5 штрафа за убийство) элемент» (Романов, 1947, с. 81); женская честь робы оберегалась законом; холоп не мог жениться на свободной женщине, но свободные мужчины могли взять в жены робу. Да и роль робы иная, чем у холопа: она и кормилица господских детей, и наложница, и ключница, и наперсница, иногда и просто хозяйка,— как сложится жизнь. Заметим, что нет в этом обществе еще «смердыни» (пока не нужно), а вот роба имеется.

Роба не просто слуга или рабыня, но и безусловно преданная кому-либо женщина, покорная чьей-либо воле. Если холоп (по исконному значению соответствующего корня) понимается как социально незрелый и потому несвободный в своих действиях малолетний хлопец, женщина в этом мире навсегда бесправна, и этим-то она прежде всего отличается от холопа, который может при случае стать свободным: холоп — несвободен, роба — бесправна. Слово холоп со временем стало термином вассалитета, слово роба, не вышло за пределы выражения «рабского состояния»: только социальный, но никак не гражданственный смысл таится в нем издавна, что поддерживается традицией и литературой. Слово холоп (в согласии с понятиями средневекового мира) получает все время новые определения, которые подчеркивают и выделяют разные состояния обозначаемого им лица. Иначе у слова роба: стоит оно изолированно, никогда никаких уточнений или определений при нем нет — замкнутый, неподвижный мир женской доли. В летописях слово роба встречается редко, рядом с ним обычно находим слово полонъ (Филин, 1949, с. 86—87): речь идет всегда о событиях, в результате которых получают рабынь. Другое дело — каждодневный быт, в русских грамотах роба встречается очень часто (Львов, 1975, с. 240).

В древнерусских памятниках права холопъ и роба представлены только совместно; в «Законе судном людем», переведенном, как полагают, еще при Мефодии в IX в. и не на Руси: «холопъ и роба», в «Русской Правде»: «холопъ или роба», в московских грамотах XIV в. также: «холопу или робѣ», в «Судебнике 1497 года»: «по робе холоп, по холопе роба», но и в «Домострое» XVI в. рекомендуется хозяйке «о всемъ совѣтовати с мужемъ, а не съ холопомъ и не с робою» (видимо, в частой практике наблюдалось именно последнее); «Уложение 1649 года» опять-таки соединяет их вместе: «холопа или робу». Ясно теперь, чем руководствовался Петр I, когда приравнял в правах холопа к рабе.

Надо сказать, что оба слова сохраняли неизменно в течение столетий старую традицию употребления своей формы, вплоть до того, что во множественном числе, например, слово холоп склонялось по старинке (холопи, холопей, в холопех), а не так, как стали склоняться имена мужского рода (холопы, холопов, в холопах). Некая собирательность постоянно присутствует в форме холопи. Другое слово — роба, — обозначавшее женщину, напротив, во множественном числе почти не употреблялось; роба есть «раба». Когда уже в XVII в. в «Уложении» царя Алексея Михайловича слово холопъ начинает заменяться словом крепостной, в нем сохраняется еще роба: «женаты на русских крепостныхъ и на старинныхъ робахъ» (с. 154); «старинная роба» — потомственная раба, рожденная уже в рабстве, и, значит, когда-то была «роб-енок».