Мир фантастики 2010. Фактор города

Через триста лет город начал выстраивать защиту. От тех, кто мог захотеть вернуться. Было еще рано.

Крыши небоскребов разрастались, между верхними этажами по воздуху прокидывались арки, похожие на ажурные мостики из детских сказок. Трехмерная паутинка как будто стягивала дома, чтобы они не убежали в разные стороны. Ная представляла себе, как дома будут бродить вокруг, словно овцы в стаде. Работка для неслабого пастуха. Некоторые арки обвивали кольцами другие, некоторые были сплетены как будто из нескольких четырехгранных жгутов. Она могла поспорить, что материалом был искусственный гранит, камень, из которого был выстроен практически весь город.

Она часами наблюдала, как город накрывает себя ажурным куполом. Снега на улицы попадало все меньше, зато постепенно становилось теплее. Вокруг нее как будто выстроилась каменная тепличка. Только в одном месте снег продолжал сыпаться через щель между арками. На мостовой уже выросла белая горка метров пятнадцати в высоту. Наткнувшись на нее, Ная начала рисовать на снегу ногтями. Они здорово отросли, первые пару лет она обгрызала их, потом бросила. Получились настоящие звериные когти, крепкие, заостренные, с такими хоть выходи на охоту, если бы было на кого. Теперь она нашла им применение. Она рисовала деревья, людей, город. Наброски получались неровными, детскими, и она почти сразу же их стирала. Как-то она нарисовала собаку, огромного сенбернара выше нее ростом. Этот рисунок она оставила, но, когда вернулась через пару дней к исполинскому сугробу, его уже не было. А через месяц она встретила на улице снежно-белого щенка сенбернара.

После этого они уже вместе приходили к горке снега, тихонько садились рядом и смотрели наверх, туда, где, когда прекращался снегопад, проглядывало небо. И они видели кусочек дня, косые лучи солнца, которые доставали только до верхних арок.

Однажды Ная скорее почувствовала, чем заметила, как маленькая арка тянется закрыть дыру между домами, но расстояние было слишком велико. Тогда она нашла обломок парапета и втащила его по лестнице наверх. Это заняло у нее три дня – камень был слишком тяжелым, чтобы просто взлететь с ним. Ная приладила обломок так, чтобы он был поближе к маленькой арке, а, когда пришла на следующий день к сугробу, отверстия в куполе уже не было.

Как-то раз, когда наступила ночь, и Нае стало скучно, она начала представлять себе других существ, крылатых, как она, суетливо перелетающих между высотками или так же, как она сейчас, сидящих на балконах. Вот тогда она впервые увидела, как город начинает переливаться. Сначала цветные всполохи – раньше она думала, что ей они только мерещились. Потом по улицам прокатилась волна бирюзовой, слегка светящейся дымки, и каменные ниши, трещины в мостовых, оконные проемы наполнились мерцающим перламутром. Город улыбался ей. И Ная поняла, что ему нравятся ее мечты.

С этого дня город начал видеть сны.

Через тысячу лет она заметила, что начала сереть. Не то чтобы ее волновал оттенок собственной кожи, но темно-серая, с пятнышками и чуть темноватыми мраморными прожилками вен… Это уж слишком. Она металась между домами, сбивая крыльями колонны и рявкая на грани ультразвука в разлетающиеся стеклянными брызгами окна. Ленивая истерика оборвалась, когда Ная со всей дури начала бить кулаками по ближайшей стене. Она замерла и медленно приложила ладони к камню. Потом подняла голову и огляделась вокруг. Это был цвет города.

Она пила вино, вытащенное из запасов на складе, бутылки пустели одна за другой, а она не чувствовала опьянения. В очередной раз. Смешно. У нее и смех изменился. Стал низким, обволакивающим. Наверное, таким смехом соблазняют. Разве люди это делают смехом? Может быть, и им.

– Ты не можешь напиться, любимая. Ведь ты из воздуха и камня. Камни не пьянеют.

Нервно дернула крылом. Разве люди, когда нервничают, шевелят крыльями?

– Ты ведь любишь летать, полетай… Мне так нравится это.

Она распахнула крылья и прыгнула вниз. Воздух зазвенел и подхватил ее, плети воздуха, нагретые несуществующим светом. Она сделала виток вокруг здания и закрыла глаза. Со всех сторон от нее было теплое и дружелюбное существо. Оно спало и улыбалось ей во сне. И Ная ворвалась в этот сон, закружила его цветным радостным калейдоскопом. И город засмеялся.

Разве люди вторгаются в чужие сны?

– Любимая…