Мир Гаора (Сон 1-10) [СИ]

Регистрационная карта Ведомства Учёта Несамостоятельного Контингента. Категория… 1–1–1… Прозвище… Ласт? По-алеманнски — последний. Ну да, то вписывать нельзя, как это рискнул вслух сказать. Номер… без номера… Прозвище отца… номер… прозвище матери… номер… Всюду прочерки. Дата рождения… правильно, да, та самая. Место рождения… Королевская Долина, «Логово» Акхарайнов… Умения… грамотный, шофёр… Всё? Ни секретарь, ни камердинер, ни официант, ни… ну, то самое совсем незачем, не указаны. А имя хозяина? А вот же, индивидуальный опекун, вот как теперь называется, майор Рунгайр Акхар, а вот это уже, как сказано в одной из книг, многое объясняет.

— Запомни и не путай. Прозвище?

— Ласт, хозяин.

— Правильно. Давай сюда. А теперь читай это.

Один бланк забрали, другой вручили. Ну-ка…

ИЗВЕЩЕНИЕ о ПРЕДПИСАНИИ

Кто: Ведомство Учёта Несамостоятельного Контингента

Кому: майору Рунгайру Акхару

Согласно «Закону о Государственной Необходимости» 10% от находящегося на учёте несамостоятельного Контингента подлежат мобилизации.

Ведомство Учёта Несамостоятельного Контингента извещает Вас о предписании передачи находящегося под Вашей опекой особи мужского пола в количестве 1 (одной) штуки на нужды Государства в счёт Вашего Патриотического Долга.

Передаче подлежат:

— Особь мужского пола: N без номера Прозвище: Ласт.

Государство обязуется по окончании необходимости вернуть Вам вышеупомянутую особь или же компенсировать Вам понесённые Вами затраты.

Передаваемый должен быть экипирован полным вещевым рабочим комплектом для длительных внешних работ и снабжён продовольственным пайком на 3 суток.

Доставить передаваемого в __день __декады____ ____года на сборный пункт по адресу _____________________________________ ________________

— Война?! — вырвалось вслух.

— Да, — жёсткий от сдерживаемого волнения ответ. — Это шанс. Последний шанс. Для всех. Те, кто выживут, начнут заново.

Вон оно что. Родич, значит, из боковой ветви решил стать центральным стволом. И собирает себе «цайморф» — поддержку, если на том же древнем языке Кхаров, пока они не стали Акхарайнами, породнившись с ургорами, подмяв под себя и забрав кровь и имя того исчезнувшего рода. Что ж, всё теперь понятно. И ты, значит, Ласт, потому что тьювсога — последнего в ветви опять же на полузабытом-полузапретном языке — нельзя вписать в официальную карту.

Ласт — надо привыкнуть к новому прозвищу, а значит, и самому даже мысленно так себя называть — положил предписание на стол рядом со своей карточкой и выпрямился в ожидании приказа. Теперь они стояли лицом к лицу на дистанции в полшага.

— Я дал обет. Не спасти, возродить род. Эти бумаги, — кивок на стол, — мне обошлись дорого, очень дорого. Это мой вклад. Твой вклад — выжить. Как ты это сделаешь, твоё дело. Решай сам и делай сам. Что ты будешь врать о прошлом, придумай сам. Ты понимаешь, что правду, всю правду нельзя говорить?

— Да, хозяин.

— И ещё. Ты будешь вместе с лохмачами. Научись ладить с ними. Это может понадобиться. Это тоже твой вклад. Ты понял?

— Да, хозяин.

Склоняя голову в намёке на поклон, Ласт как бы невзначай оглядел свои ладони, белые и гладкие. У шофёров таких не бывает, а, значит, его враньё и суть сразу вылезут.

Рунгайр улыбнулся, оценив и замечание, и тактичность его высказывания. Приятно сознавать, что не ошибся в выборе… да, соратника, а в будущем и полноправного родича. Разумеется, вслух никто и никак, но умные уже всё поняли и готовятся, а дураки… дуракам прямая дорога к Огню, и война, кстати, поможет отправить их всех туда, откуда уже никаких претензий никогда не поступит.

— Правильно. Хвалю.

— Спасибо, хозяин.

Рунгайр забрал оба бланка и распорядился:

— Иди за мной.

Снова коридоры и лифты, и наконец маленький гараж для лёгкого ремонта на одну машину, а в нём заполненный всем необходимым стеллаж с верстаком и небольшой грузовичок-фургон.

— Восстанавливайся. Перебрать, отрегулировать, подправить. Всё здесь. Я за тобой приду.

— Да, хозяин.