Мир Гаора (Сон 1-10) [СИ]

Задание оказалось и неожиданным, и не по чину низким, и многообещающим.

Её — боевого лётчика, командира первого скэйкела — отправляют в штаб фронта простым курьером?! Но! С пакетом особой секретности, строго в руки «Второго Меча Фронта» под личную не подпись, а родовую печать. В случае невозможности личной передачи пакет уничтожить. Это степень доверия. И весьма высокая. На машине?! Понятно и оправдано. Погода нелётная, в штабе нет площадки для приёмки их машин особой секретности. Ну, насчёт «хищниц» понятно. И гонять боевую машину как связную «стрекозу», конечно, глупо, но «хищница» может подняться над облаками и идти по приборам, что «стрекозе» недоступно. И проблема не столько в секретности, как в требовательности «хищниц» к посадочной полосе и обслуживанию. Поездка приравнена к боевому вылету?! Тоже понятно. Проезжая дорога — только одна, остальные — месиво из грязи, остатков снега, льда и всякого дерьма, а эту как раз немного подлатали и сделали дренажные канавы. Опасно, трудно, но в пределах допустимости. И сутки на поездку?! Чтобы туда и обратно только по светлому времени?! А вот это славно! Не унылый ужин в казарме, хоть и в личной, но опостылевшей ячейке с парнем низшего ранга, а нормальный ужин в ресторане при штабе, а квалифицированный партнёр на ночь там уж точно найдётся.

С восторгом, на этот раз по-настоящему искренним, выпалив положенную формулу полного подчинения, Со-Инн-Рию спрятала пакет в нательную сумку и побежала в гаражи, где её уже должна была ждать машина.

У гаража её перехватил Фот-Хпа.

— И…

— До вечера, — весело ответила Со-Инн-Рию. — До завтрашнего.

Фот-Хпа понимающе кивнул.

— В небе нет опоры, а на земле запаса для катапультирования. Будь внимательна.

— Благодарю, — отмахнулась от него Со-Инн-Рию и нетерпеливо прикрикнула на механика: — Ну, скоро ты?! — И добавила несколько крепких оборотов с таким вывертом, что Фот-Хпа заржал, а механик ухмыльнулся.

Два оборванных аборигена, подчиняясь его пинкам и ругани, вытолкали из гаражных ворот офицерский «бегунок». Ого, командир даёт ей свою машину?! Многозначно. И многообещающе!

— А теперь пошли вон! — механик швырнул под ноги аборигенам прямо в грязь два куска хлеба.

Со-Инн-Рию стало интересно: подберут? Подобрали! И — спасибо Небесам — исчезли с глаз куда-то за осевшие, но остающиеся выше человеческого роста снежные валы. Вот дикари, слизняки болотные, нет, таких не цивилизуешь, после победы придётся всю территорию зачищать капитально.

Механик заботливо вытер дверцы от предполагаемых отпечатков лап аборигенов.

— Прошу.

Со-Инн-Рию кивнула с вежливой небрежностью, проигнорировав обусловленные негласной традицией словесную благодарность и плату в пачку сигарет, села за руль и включила мотор.

За его шумом никто не заметил, как где-то недалеко прокричала-проскрипела птица, и ей ещё дальше откликнулась другая, но уже свистом.

— Вот стерва, — задумчиво глядя вслед машине, сказал механик.

— Все они такие, — кивнул Фот-Хпа.

— Вот и пользуйся, пока можно, — хмыкнул механик.

Фот-Хпа негромко рассмеялся в ответ.

Конечно, это фамильярность, почти панибратство. Они оба хоть и одного ранга, но по званию и должности разрыв очень большой. Но только недоумок, вроде аборигена, или придурок высшего ранга будет ссориться с механиком, который держит в своих руках твою жизнь в полёте или поездке.

3 декада 5 день

«Помойная дыра» — лагерь временной дислокации спецвойск

«Немного же нас уцелело». Старший сержант спецвойск Каорр Арг с невысокого холмика — строевую площадку выравнивать не стали: и нечем, и незачем, так и оставили голое пространство в рытвинах и буграх — оглядывал лагерь временной дислокации спецвойск. Явно временный и далеко не соответствующий их статусу. Бывшему статусу. Хотя приказа о расформировании и ликвидации ещё не было, но всё и так понятно.

Оружие, табельное и личное, огнестрел и холодняк, включая трофеи, отобрали ещё при формировании колонны. Кое-кто попытался, конечно, вякнуть и трепыхнуться, дураков всегда и везде хватает. Пресекли весьма жёстко, наглядно и доходчиво. Пеший марш в сопровождении, а, вернее, под конвоем и не военной полиции, с той бы ещё пободались, а это — тихушники, все в своём сером с полным вооружением и без знаков различия. И откуда их столько у Тихой Конторы? Хотя у нескольких он заметил знакомые ухватки. Но это далеко не к лучшему: не любим мы своих — Арг усмехнулся — живых свидетелей.

И на месте их «опускали» по полной. Глухое, как для военнопленных, ограждение двойной высоты с внешней охраной. Внутри беспорядочным навалом разобранные палатки, маленькие, на полудюжину, и… всё. Сами, дескать, устраивайтесь, как хотите и как сможете. Полевая кухня… полное отсутствие любого присутствия. Отхожие места… ни лопат, ни ломов, хоть ногтями ковыряйте. Ох, Огонь Великий, как же они боятся нас, что ничего, кроме голых рук нам не оставили. Даже коек в палатках нет. Чтобы стойки с перекладинами как-то по-другому не использовали. Паёк… не будем о грустном.