Мир, где мне рады

И я, не мелочась, словно рембо, дал очередь по ним, срезая недоумков нахер. Кто-то попытался броситься на меня, кто-то уйти в сторону, кто-то отбить пулю. Однако итог был один и тот же: грохот очереди, звон гильз, брызги и лужи крови, трупы и моя победа.

Я уверен, что знай они про это оружие, то смогли бы одолеть меня, пытаясь обойти со всех сторон гурьбой. Что кстати и являлось главной тактикой, которую можно противопоставить мне, и она подойдёт именно в таких помещениях. В коридоре меня не обойти, а в поле мне хватит времени всех убить. Но в такой комнате я уязвим.

Помолимся богам, чтоб до них эта тактика не допёрла.

Оставшиеся четверо ублюдков бросили Юи на пол, хватая катаны, но получили по пуле. Все, кроме одного, его Юи подсечкой сбросила на пол и прижала к земле.

— Мэйн, на помощь!

Меня не надо было просить сто раз. Я в одно мгновение оказался рядом с ней и несколькими ударами утихомирил его. Несколькими потому, что одним ударом мне взять его не удалось. И только после этого я смог вздохнуть спокойно.

— А ты не плох, силён, быстёр. Ты мог бы быть со мной.

— Ты будешь каждый раз это повторять?

— Пока пути не разойдутся наши, — спокойно ответила она.

Я поймал её голову за подбородок и повернул к себе. Та молча подчинилась.

— Смотрю, в лобешник приложили тебя знатно.

— За заботу тебе спасибо.

— Волнуюсь, чтоб не убили. Однако вопрос: когда наши пути разойдутся?

— Теперь у нас то цель одна, добраться до дворца. Мы оба не хотим, чтоб состоялась свадьба.

— Только ты, как я понял, хочешь смерти Юми.

— Хочу я власти, — не моргнув глазом, ответила Юи. — И её желаешь ты. Однако править я хочу, а тебе нужна собачка. И когда окажемся мы во дворце, тебе придётся же решить, кого ты выбираешь — меня или сестру мою, что, даже не дождавшись, уже другого себе нашла и замуж выбегает.

— Она делает это так-то ради тебя тоже, Юи. Чтоб тебя защитить. Ей нахер эта власть не сдалась.

— Мне такая помощь не нужна, — ответила Юи. — Раз хочет мне она добра, то власть мне сразу же отдаст, как только я там окажусь. И это я проверю лично. И вот тогда тебе придётся уже забрать меня.

— Помолимся за то, чтоб до твоей сестры я добрался первее, — ответил я. — А ещё я хочу спросить: зачем нам он?

— Узнать я от него хочу, сколько охраны в его замке. Подруга мне нужна, что поможет нам добраться к Юми. Попасть к ней во дворец.

— Пытать будешь?

— А что такого? — словно удивлённо посмотрела она на меня, будто я спросил что-то и так всем понятное. — Ведь очень интересно держать жизнь в своих руках. Иль ты вдруг не согласен? Тебе разве не нравится пытать? Скажи мне честно, Мэйн, тебе же нравится вся боль, что доставил людям пыткой.

— С чего ты взяла? — прищурился я.

— А кто мою сестру имел? Насиловал её в отместку? Но я-то помню, вернее вспомнила на днях, как плакала она, вернувшись в комнату обратно. Я помню её боль. Скажи, что не понравилось тебе, соврёшь ты мне в лицо.

— А тебе её жалко?

— Поделом ей, впредь пусть знает, как чужую вину на себя брать, — отмахнулась Юи. — Всё познаётся на себе. Однако мне куда интересней, что позже она к тебе ходила. И не выглядела она при этом грустной. Что ты умеешь же такого, что даже жертва изнасилования бежит к тебе сама? Покажешь мне?

— Я могу тебе второй синяк поставить.

— Так значит что-то да умеешь, — улыбнулась она недобро. — Мне надо будет всё узнать.

— И не мечтай, — ответил я.

— И даже просто так? Без обязательств от нас обоих?

— Верно.

Юи промолчала, лишь потащила тело во двор.

— Тебе помочь? — спросил я.

— Можешь ты понаблюдать, как делом я займусь, — ответила Юи. — Всё остальное я сама.

Сама. Да, Юи была довольно самостоятельной. Сама оттащила, сама связала, сама раздела, сама пытала. Там же, кстати говоря, лежали трупы ещё трёх человек, которые видимо пытались её взять. Только была разница между мной и ей. Я всегда давал выбор — признаться и умереть быстро или сопротивляться и умирать долго и мучительно. Юи просто сразу пытала. Начала с ногтей, потом перешла на пальцы, занялась носом. Когда у него оказались переломаны все пальцы, он всё рассказал, но даже после этого Юи продолжила.

Я спокойно отношусь к пыткам, если ты преследуешь какую-то цель или мстишь. Здесь я смысла не видел. Юи пытала, потому что ей нравилось это. И если мне нравилось просто чувствовать боль человека, видеть эту боль, чувствовать эту хрупкость, страх человека, который осознаёт, в чей он власти, то Юи нравилась именно сама власть. Не боль, не процесс, а именно ощущение власти над жертвой.

Мы действительно больны, и мы действительно похожи.

Юи закончила только через час, наигравшись в госпожу и раба. Ждал я её в храме, разбирая у трупов добро и добивая врагов. Таких оказалось двое, но даже к ним я не рискнул подойти, просто вышибив им с безопасного расстояния мозги. Что касается лута, то его было немного, так как это были чисто военные, ни денег, ни припасов, что весьма печально. Зато разжился хорошим слегка изогнутым клинком, который мог пригодиться.