Мир, где мне рады

— Слушай, ты можешь и меня тогда погладить, а то чот я тоже волнуюсь, — попросил я.

— Боюсь не лошадь ты, — покачала головой Юи. — Но можем попозже мы обсудить вопрос твой при содействии твоём. И чего вдруг ты разволновался?

— А ты не чувствуешь?

— Гарь.

— Нет, кое-что похуже, — ответил я, всматриваясь в лес.

Рука как-то сама собой легла на рукоять пистолета.

Юи замолкла, вглядываясь и всматриваясь в тёмный лес, но через секунд десять покачала головой.

— Не чувствую я ничего, однако нам не обойти деревню.

— Почему?

— Сложнее и куда дольше. Ведь ты спешишь к друзьям?

— Значит быстрее всего проскочить это место? — почесал я голову.

Ну, если быстро проехать, то почему бы и нет, верно? Что бы там ни было, мы можем вполне успеть прорваться дальше. Только через кого прорываться, непонятно. Интуиция молчит, когда в душа от страха срётся. Обычно они это делают вместе. Или же на полном скаку мы можем влететь куда-нибудь, что тоже мне не хочется.

— Ладно, поехали, только не слишком быстро, — кивнул я. — Чтоб не влететь куда-нибудь случайно.

— Что не так впереди нас там ждёт?

— Хуй знает, но посмотрим по пути.

Мы двинулись дальше. Небо тем временем над нами краснело в лучах заходящего солнца. Ветви деревьев словно впивались в него и были похожи на сосуды или трещины, создавая нужную атмосферу для того, чтоб обосраться от страха. Если бы здесь снимали фильм ужасов, такая обстановка была бы очень удачной. Они изрезали своими ветвями небо и чем ближе мы приближались к деревне, тем краснее становилось оно, и тем чернее вокруг. Скоро уже казалось, что само небо светится красным цветом, схожим на кровь, в то время как деревья стали практически чёрными.

— Кажется… я тоже чувствую всё это, — вымолвила наконец Юи оглядываясь. — Духи недобрые здесь завелись.

— Или не духи, а что-нибудь пострашнее, — сказал я оглядываясь.

А лес тем временем становился всё чернее и только красный цвет неба кое-как освещал его, словно грозясь пустить на нас дождь из крови.

Мы проехали ещё дальше, прежде чем я услышал чьё-то пение. Тихое, едва слышимое, оно становилось всё громче и громче. Несильно, едва-едва. Но даже этого стало достаточно, чтоб мне стало холодно, а тело покрылось мурашками.

Откуда-то из леса пела маленькая девочка. Спокойно, даже как-то умиротворённо. Жутко… Радостно… Кровожадно…

— Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла…

(Жизнерадостная песенка девчушки звучит примерно как: Mephisto’s Lullaby).

Мне пришлось даже остановиться, чтоб было лучше слышно. Я пытался определить, откуда исходит голос, но казалось, что он льётся отовсюду. А пение становилось всё громче, надвигаясь на нас. Словно пел весь лес. Пело это место…

— Мэйн? — позвала Юи.

— Ты слышишь? — спросил я, выхватывая пистолет.

— Слышу что я?

— Что пизда нам. Надо срочно валить. Но! — я ударил лошадь ногами. — Пошла! Юи, быстро за мной! Мы уходим отсюда!

Я не знаю, что это, но точно что-то хуёвое. Будь это смертельно, то ладно ещё. Но в таких вещах смерть — наилучший исход. То, что ждёт тебя там, куда хуже смерти.

Мы дали дёру вперёд, всё дальше и дальше под это детское пение, которое становилось громче и громче. К одному голосу присоединялись другие, новые. Словно сотни детских голосов мальчиков и девочек сливались в один хор. Они были такими громкими, что через секунду уже глушили меня своим «Ла-ла-ла». Я ничего не слышал.

Весь лес словно изменился. Лёгкий туман, что был окрашен красным, словно где-то светил огромный красный прожектор, придавая ему такой оттенок, окутывал лес. Из-за этого стало куда светлее, я мог видеть деревья далеко в глубине этого… места…

Но здесь отнюдь не стало безопаснее. Иллюзия того, что никого рядом нет, но это не так. Оно вокруг. Мы уже в нём.

Мы мчались вперёд всё дальше и дальше, пытаясь уйти. Я не могу сказать, почему, но мне казалось, что обратно бежать было уже бесполезно. Единственное, что мы могли, так это прорываться вперёд.

Но даже далеко уехать нам было не суждено.

В какой-то момент лошади под нами взбесились. Резко затормозив, да так, что мы буквально легли им на шеи, они начали буквально беситься под нами. Хором заржали так, словно их рвали на части, и начали дёргаться из стороны в сторону. Я до последнего пытался удержать её поводьями, но лошадь словно ебанулась, мечась из стороны в сторону.

А песня тем временем орала со всех сторон, набирая скорость. Словно какой-то жуткий марафон, который ввёл детей в транс. Если это были дети.

— Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла…

Моя лошадь встала на дыбы, и я от греха спрыгнул с неё, тут же отскочив в сторону. Она тут же, почувствовав свободу, ринулась по дороге дальше, мчась во весь опор.

— ЮИ! ПРЫГАЙ! — закричал я, стараясь перекричать эту песню из ада, видя, как лошадь под ней буквально крутиться юлой. Видимо животные тоже слышали эту песнь. Слышали, как в ней под «ла-ла-ла» есть что-то более страшное, жуткое, голодное…

То ли она сама догадалась, то ли после моего окрика, но Юи ловко запрыгнула на спину лошади и сделала сальто назад, приземлившись недалеко от меня. Я уже стащил винтовку, готовый пришить животину, если она броситься на нас.