Мир, где нет тебя

Иван перехватил её руки над головой, вжал в подушку, и на несколько секунд замер, пытаясь справиться с дыханием. Или опомниться. Потом опустил голову и прижался лбом ко лбу Ланы. До боли. Она зажмурилась. Тоже задыхалась, лежала под ним практически голая, обнимала ногами и задыхалась так же, как и он. Её рука будто сама по себе скользила по предплечью Ивана, гладила, а думать Лана могла только об одном. Не о том, что совершает ошибку, а о том, что это он. Он, он. Это «он» звучало в голове и заглушало все остальные мысли. А потом Иван навалился на неё, стало тяжело и ещё более жарко. А вот в животе отяжелело, в предвкушении. Лане казалось, что она растворяется в этих ощущениях. И, в конце концов, она решила жить именно ими. Расслабилась, закрыла глаза и закусила губу, запретив себе думать о том, что делает в этот момент, как себя ведёт, и что Ваня скажет ей на это завтра утром, когда начнётся новый день, и им придётся посмотреть друг другу в глаза.

Застонала, почувствовав проникновение. Потом ещё раз, и все сомнения её на самом деле оставили. Хотелось только одного – чтобы это не заканчивалось. Такой внутренней свободы она давно не чувствовала, ощущение полёта, а темнота обволакивала. Ваня склонился к ней, Лана чувствовала его дыхание сначала на своей щеке, потом на шее, и она обняла его, прижалась щекой к его плечу, и просто принимала каждое его движение, потеряв счёт времени и постанывая от удовольствия. Забытого и вернувшегося.

Ванины руки сжали её с невероятной силой перед развязкой, он зарычал, а Лана впилась ногтями в его спину. Ждала, когда он выдохнет от обрушившегося на него облегчения, она ещё помнила это, так хорошо помнила, а потом он обмякнет, обнимет её, и они будут лежать так… некоторое время. Сейчас можно было признаться, что этой минуты особой близости Лане не хватало больше всего. Она ни с кем больше этого не чувствовала, никогда. И тосковала именно по ней.

Ваня обнял её, прижался щекой к её волосам и некоторое время так лежал. Сердце колотилось, буквально выпрыгивало из груди, а вокруг тихо и темно. И только женщина в его объятиях, как жидкий огонь. Ему даже пришло в голову, что она растечётся и исчезнет, а утром окажется, что всё это ему приснилось в каком-то горячем, бредовом сне.

Он скатился с неё, растянулся на постели и смотрел в темноту. Они оба смотрели в одну и ту же темноту и молчали. В какой-то момент Лане показалось это невыносимым. Она повернулась на бок, чуть придвинулась к Ване, а после секундного замешательства, положила руку ему на грудь. Не хотелось признавать ошибку. Хотелось продлить заблуждение и помешательство. Иван вначале никак не отреагировал на её действие, даже не шевельнулся, но спустя минуту сел и натянул на них одеяло. А когда Лану обнял, то запустил пальцы в её волосы, слегка взъерошил.

– Спи, – сказал он.

А Лана по его голосу, какому-то неуверенному, поняла, насколько он растерян. Но в данный момент ей нечего было сказать, она не могла ему помочь, потому что ещё не поняла, придётся ли ей спасать себя. Чтобы осознать своё состояние до конца, необходимо было остыть.

Но кто же знал, что утро, достаточно раннее, решит не просто остудить её, а окатить ушатом холодной воды. Их разбудил звонок телефона. Лана вырвалась из сна, открыла глаза и первые мгновения пыталась понять, где она и что происходит. А когда вспомнила, на секунду снова зажмурилась, но взять и притвориться спящей, было слишком глупо. К тому же, звонил телефон не её, Ваня зашевелился, открыл глаза, и случился тот самый момент, когда они замерли, глядя друг на друга. Вспыхнувшая неловкость, по крайней мере, Лана хлебнула её сполна, а вот Ваня отвернулся и свесился с кровати, пытаясь отыскать в кармане джинсов захлёбывающийся в ажиотаже телефон.

Глянув на экран, Иван негромко ругнулся. И звонок сбросил. И Лана сразу догадалась, кто звонил. Леся. И поймала себя на мысли, что она не чувствует угрызений совести. Вместо этого, глядя на голую спину бывшего мужа, к ней неожиданно пришло долгожданное решение. Непростое, но этим утром показавшееся правильным и, можно сказать, единственным. Которое сделает несчастной одну женщину.

– Ваня.

Он расправил плечи, отложил телефон и решил потянуться.

– Это с работы, – соврал он. – Ты выспалась?

– Соня – твоя дочь, – сказала она после короткой паузы. И её жизнь снова изменилась.

11

Что называется, с днём рождения.

Лана готовила завтрак, в эти минуты считая за счастье, возможность стоять к Ване спиной. Не смотреть на него, не прятаться от его взгляда, хотя и чувствовала, постоянно ощущала его буравящий взгляд в затылок. Кажется, он её ненавидел. Это безумно задевало, но в то же время Лана понимала, что основания для этого у бывшего мужа есть. По крайней мере, до тех пор, пока Ваня не успокоится и не уложит в своей голове тот факт, что он сам немало сделал для того, чтобы их ситуация сложилась именно так. А не как-то иначе.

По-прежнему стараясь избежать его взгляда, Лана отошла от плиты и от порога кухни позвала:

– Соня! Ты умылась?