Мир, где все наоборот

Иван сказал, что Кирилл пришел к нему в клинику на сеанс и озвучил свое желание. С этого момента доктор был единственным, с кем общался пациент. Но если так, почему странная кличка, используемая лишь в узком кругу, могла засесть в памяти Кирилла? Он должен был ее слышать, и не раз. Получается, что Иван солгал или рассказал далеко не все.

Далее. Отвечая на вопрос о записке, обнаруженной в доме, Иван заверил, что авторство принадлежит не кому иному, как самому Кириллу. Такое, мол, он придумал оригинальное обращение к будущему «я». В это можно было поверить, если бы не один нюанс: почерк Кирилла существенно отличался от того, что в послании. По идее, они должны совпадать если не полностью, то большей частью. Кирилл неоднократно пробовал написать пресловутую фразу: «Не пытайся узнать прошлое. Я дал тебе шанс начать новую жизнь». И каждый раз не обнаруживал ни малейшего сходства. Выходило, что Иван солгал и в этом. Но зачем утаивать такие мелочи? Ради чего? Что-то тут не сходится.

До вечера Кирилл шатался по городу, размышляя, что предпринять. Стоит ли добиваться правды или послать все к черту и постараться получать удовольствие от той жизни, какая ему досталась? Может, когда память вернется, он пожалеет, что толком не воспользовался шансом начать все заново, потратив время на бессмысленную рефлексию? Не глупо ли отдавать все душевые силы на поиск ответов, если заранее знаешь, что они не сделают тебя счастливее? С другой стороны, можно ли стать счастливым, отказавшись от борьбы, капитулировав перед обстоятельствами?

Утомленный этими мыслями и долгой прогулкой, Кирилл вернулся в мотель. Миновав стойку администрации, он прошел к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. В этот момент его окликнул мягкий женский голос:

– Молодой человек, обождите!

Кирилл обернулся, едва не столкнувшись с подлетевшей к нему сотрудницей мотеля. Та смущенно улыбнулась и перевела дыхание:

– Здравствуйте!

– Добрый вечер, Нина Сергеевна, если не ошибаюсь.

– Просто Нина. – Женщина подергала пуговицу на блузке, неосознанно привлекая его внимание к своей пышной груди. – Вы у нас, почитай, две недели, а мы с вами толком не познакомились.

Кирилл не собирался «знакомиться» с администратором захудалого мотеля, поэтому не слишком деликатничал:

– Свой паспорт я предъявлял, когда вписывался. Извините, я чертовски устал. Надеюсь, вы не будете против, если я все-таки поднимусь к себе в номер.

Женщина по-матерински погладила его рукав и почти любовно пропела:

– Да за-ради бога, родной вы мой. Идите отдыхайте, не смею мешать!

Кирилл благодарно кивнул, отметив про себя, что, пожалуй, стоит сменить мотель. Здесь, конечно, дешево и сердито, но сервис больно навязчив.

Войдя в номер, он сразу открыл окно, чтобы морозный воздух хоть немного разбавил затхлый запах старого помещения. Принял душ, предварительно разодрав парочку целлофановых пакетов и обмотав перебинтованные руки, чтобы не намочить. Едва вылез из ванны, услышал стук в дверь. Хотел его проигнорировать, но настойчивый посетитель стучал и стучал, а потом и вовсе приоткрыл незапертую дверь:

– Простите, можно?

Снова администраторша? Она совсем страх потеряла? Кирилл накинул на бедра полотенце, сдернул с рук целлофан и вышел в прихожую с весьма красноречивым выражением лица.

– Отдохнули? – ласково спросила Нина Сергеевна и в умилении сложила ладоши на уровне груди: – Какой же статный мужчина!

– Нет, не отдохнул. Более того, даже не начинал, – проворчал постоялец, чувствуя себя некомфортно под жадным взглядом преследовательницы. – Вы с какой целью пожаловали?

– Да вы не злитесь на меня, божечки ж мои, – с энтузиазмом отозвалась Нина Сергеевна. – Я на минуточку буквально и не обременю вас сильно. Такой вы чудесный молодой человек, – и вдруг, разглядев бинты, она охнула: – Да что это у вас с руками? Порезались?

Кирилл молча дотянулся до рубашки, висевшей на стуле, и надел ее на мокрое тело. Пожилая женщина с упоением следила за его движениями, а затем внезапно подбежала к нему, обвила шею руками и поцеловала в губы. На секунду или две Кирилла словно парализовало – столь неожиданным и несуразным было поведение гостьи. Она отстранилась за мгновение до того, как Кирилл осознал произошедшее и отшатнулся.

– Какого черта? – он вытер губы и с недоумением и опаской уставился на администраторшу. Та обезоруживающе улыбнулась и попятилась к двери:

– Вы простите меня за мою бабскую дурость. Но очень уж вы мне понравились, такой славный, глаз не оторвать. Это ж понятно, что мне рассчитывать не на что. Вы молодой, у вас вся жизнь впереди, а мои лучшие годы уже позади. – Женщина замолчала и посмотрела куда-то в сторону, словно прокручивала в памяти картинки минувших дней. Потом встрепенулась, махнула пухлой ручкой с массивным перстнем на среднем пальце и с азартом воскликнула: