Мир и война в жизни нашей семьи

И вот по партии отдан приказ. В одном из первых пунктов мне объявлена благодарность за то, что я 3-х практикантов обучил в полном объеме работать с нивелиром и теодолитом. И в этом же приказе, несколько ниже, мне был объявлен выговор за ошибку в нивелировочном журнале. В нем была описка, указана отметка одного пикета на 1 метр ниже действительной. И при рытье канала это обнаружилось. Это еще раз говорит о том, что надо очень внимательно всё проверять.

Мы жили в бараке. На воскресенье я да и все наши сотрудники уезжали домой. Оставались только практиканты.

Барак от станции Ухтомская был на расстоянии около 2 км, дорожка к бараку проходила вдоль железобетонного канализационного коллектора, по которому подавались канализационные стоки из г. Москвы на поля орошения (вернее, поля фильтрации). Карты полей заполнялись стоками, и вода профильтровывалась через песчаную толщу в сборные отводящие каналы, из которых уже очищенная затем отводилась в Москву-реку.

В отводящих каналах вода была совершенно чистая, и специалисты рассказывали, что когда производилась приемка полей государственной комиссией, то якобы академик Вильямс в доказательство того, что очистка производится безупречно, зачерпнул стакан воды из отводящего канала и выпил, не поморщившись. Правда, остальные члены комиссии отпить глоток этой воды отказались.

Один наш техник жил в Сокольниках и имел велосипед, и он не стал жить в бараке, а каждый день ездил домой и от станции Ухтомская добирался на велосипеде. Дорожка от станции на большом участке проходила вдоль самотечного коллектора. Железобетонный коллектор был размером 1400 х 1400 см, и верх был перекрыт железобетонными плитами. В некоторых местах плиты были сняты и коллектор открыт. Тропинка проходила вплотную к каналу и на одном уровне с верхом коллектора. И случилось так, что под колесо велосипеда попал какой-то выступ. Колесо повернулось, и велосипед с Васей съехал в коллектор. Вася купается в коллекторе. Коллектор работал не полным заполнением. Но во всяком случае Вася искупался выше пояса. И еле выбрался из канала. Приехал к бараку весь мокрый и пропахший. Хорошо в конторке была чистая спецодежда, и он сменил белье. После он рассказывал, что когда он вечером ехал домой, то в поезде все от него шарахались. От него всё еще пахло.

В этот период мною тоже был только что получен по велообязательству велосипед Пензенского завода. И вот мы договорились с Васей из Сокольников совершить пробег. У него получилось бы расстояние от Сокольников до Ухтомской, а у меня из Павшина через Москву до Ухтомской. Мы договорились с ним встретиться в Москве у Красных ворот.

И вот в одно из воскресений я рано утром выехал в пробег. Велосипед новый, мне ехать в охотку. Вот только у деревни Спас пришлось в гору не ехать на велосипеде, а везти его на себе. К Красным Воротам приехал немного ранее условленного времени. Васи не было. Не было его и в условленное время, прождал я его еще 20 минут и больше ждать не стал. В Ухтомскую поехал один. В дороге не отдыхал. Прибыл что-то около 2 часов дня. Хотя ехал и не быстро, но все же устал.

Как я чуть не утонул в болоте. Кажется, для рассмотрения вопроса о расширении площади ухтомских полей фильтрации необходимо было произвести уточняющую съемку заболоченного участка вблизи Люберец.

Я работал с одним рабочим. Рабочий устанавливал вешки и носил при переходах ленту от стоянки к стоянке, теодолит я переносил сам.

В одном месте я для ускорения пошел напрямик по болоту. В начале пути грунт был твердый, вода была по щиколотку. Затем воды стало больше, грунт пошел вязкий. Но сухое место уже недалеко, и я продолжаю идти. Вода доходит до колен. Сапоги у меня специальные – с раструбами выше колен. До сухого места остается совсем немного – рукой подать. Мой рабочий сразу пошел в обход заболоченного места, а я торопился и по лужам ходить не боялся. Сапоги у меня были хорошие, воду не пропускали. Ноги стало засасывать, я инструмент держу над головой. Рабочего не вижу. И никого кругом нет. Место безлюдное. Вода выше колен. Что делать? Назад идти уже далеко, сухое место близко, но я с трудом вытаскиваю ноги из засасывающего дна. Становится всё глубже, я еле вытаскиваю ноги, вода уже выше бортов сапог, но вниз в сапоги вода еще не попала. Выше колен сапоги перетянуты ремешком. Я не чувствую под ногами твердого дна, начинает засасывать. Я, держа всё время инструмент над головой, невероятным усилием делаю движение вперед. И даже непонятно, как я двигаюсь. Не то иду, не то как бы ногами дрыгаю, не то, как бы стоя, плыву. В этот момент и страха-то не было. Цель была – добраться до сухого и не замочить инструмент. И вот я дрыгающей ногой почувствовал твердое дно, в тот же момент ощутил спад напряжения, и тут пришел страх: я испугался – меня только что могло засосать. Как только я почувствовал твердое дно, у меня появилась такая сила, что участок длиной 10 метров до сухого берега я преодолел в один миг.