— Майкл, — обрывает Бред. — Оставь парня в покое. Что ты на него наехал?
— Так. Интересно. Хочу поближе познакомиться с его музой. Ты ведь муза?
— Я не муза, — Энди старается не обидеться. — Я помогаю Рою с хозяйством.
— Ну, понятное дело! Мы все тут помогаем ему с хозяйством. Кто сколько может.
Парень не понял, но почувствовал, что есть в этом какой-то подвох.
— А где туалет? — спросил, словно разом срезал тему.
— Туда. По лестнице вдоль коридора налево.
Крис поднялся, разделив собой Майкла и Энди.
— Проводить?
— Сам найду.
Энди вошел в кабинку, закрыл дверь и, прислонившись спиной к стене, протяжно выдохнул. Надо собраться с мыслями. Недолго, чтобы все выглядело естественно. Он почувствовал себя настолько одиноким, что почти захлебнулся этой мыслью. Там, на улице, жизнь тоже слоистая. Как латте. И не смешивается. Вот белое, вот темное. Четкая грань. Там он твердо знал: сюда - можно, сюда - нет. И никто не ставил границу. Она была всегда. Никто не взбалтывал эту жизнь, и она текла параллельными слоями. Он, голодный и продрогший, и дорогие машины. Он, сидящий на тротуаре, и они, несущиеся мимо. Все понятно. А здесь? То же самое. Он все еще такой же продрогший в душе, а они … Бесполезно. Проще, наверное, смешать масло с водой, чем ему войти в этот другой мир. Крутящийся диск с непросеянным песком, что откидывает камешки далеко от центра.
Энди ополоснул лицо и побрел назад. Он шел, погруженный в свои мысли, как вдруг…
— Что, солнышко? — не переставая плавно двигаться, прошептал Стив, облизывая пересохшие губы. — Никогда не видел раньше, как это происходит у мужиков?
Рой тоже обернулся и улыбнулся. Как-то хищно. Парень еще не видел такого его взгляда.
— Это - то, — продолжил Стив, — о чем я тебе говорил.
— Ну, да, — едва выдавил Энди, размышляя, как поскорее убраться.
— Возможность трахаться — лучшее, что дано человечеству, — слова Шона сорвались, превращаясь в хрип.
Он замер, уронив голову Рою на плечо. Маккена нашел его губы и поцеловал. Долго и благодарно. И не спуская с парня глаз.
— Ну, что, дружище, — как ни в чем не бывало, спросил Шон, дружески обхватывая Энди за плечо, — все нормально, надеюсь?
— Да. В общем, да.
— Вот и славно. Пойдемте выпьем, что ли?
— В самый раз, — улыбнулся Рой, но вышло немного виновато.
В баре собирался народ. Становилось шумно и душно. Энди стоял у барной стойки, беспричинно поглаживая пальцами горлышко бутылки с безалкогольным пивом. Казалось, его никто не замечал. Да и кому какое дело до мальчишки, жмущегося в углу? Танцпол роился полуобнаженными людьми. Они танцевали кучками, по-одному, парами, и это выглядело так, словно всем плевать друг на друга. На платформах, нависающих над толпой, двигались какие-то личности в странных одеяниях. Похоже, мужики, но почему-то в женских платьях. Однако делали они это весьма самозабвенно, как казалось Энди. Рой постепенно набирался, и парень понемногу начал беспокоиться. Уже закончилось танцевальное шоу, и тут в голове Энди всплыла фраза, брошенная накануне Шоном: "если после ты не перетрахаешь здесь все, что шевелится…". Всплыть она всплыла и осталась. Расправилась в голове, зацепилась щупальцами за черепную коробку и зависла, монотонно протекая кругами от начала до конца. Всякий раз, когда Рой исчезал из вида, без разницы куда и на сколько, фраза дятлом долбила мозг. В конце концов, парень начал ощущать, что и в животе, и в груди происходит что-то, что однозначно является откликом на движения в голове. Он вдруг испытал странные, неведомые для него чувства, объяснить которые оказался не готов. Ему было тревожно и неприятно. Он отчетливо понял, что хочет вернуться домой. Как теперь это просто. Домой. Пусть вода пахнет болотом. Энди хочет не туда. Домой. В студию.
Наверное, уже заступало утро. В клубе это непонятно. Народ становился вялым и куда-то исчезал. К Энди подошел Стив. Раскрасневшийся и уставший.
— Ну что, детка? — спросил он, чуть клонясь от выпитого. — Готов грузить свое сокровище?
— Куда? — не понял мальчишка.
— Как куда?! Домой. Оно уже само стоять не может. Так что, давай, я вызвал такси.
— Но…
— Дальше - как обычно, — перебил Стив. — Все по плану. Никаких отклонений. Завтра к полудню заеду.
Потом смазано махнул рукой.
— Если, конечно, сам выживу.