Мир-крепость

Голос умолк, разговоры стихли. Когда мой взгляд привык к свету, я заметил, что люди, сидевшие поблизости, повернулись в мою сторону и смотрели без малейшего дружелюбия. Я посмотрел на девушку, сидевшую в глубине бара на столе. В руках у нее был деревянный инструмент с широким резонатором и длинным грифом, на нем было шесть струн. Когда наши глаза встретились, она провела пальцами по струнам, пробудив тихий бренчащий звук. Глаза у нее были глубокие, голубые.

Я двинулся к ней. На мгновение мне показалось, что... Однако у девушки, которую Силлер назвал Фридой, были светлые волосы. Эта была поменьше и не так красива... но разве я искал красоту? Она выглядела весьма привлекательно с каскадом темно-каштановых волос, падающих на плечи, и дугами черных бровей - чуточку приподнятыми и словно нахмуренными - над удивительно голубыми глазами, прямым маленьким носиком, полными красными губами, гладкими щеками и шеей, переходящей в точеные белые плечи, выступающие из светло-желтой туники...

Нет, это была не Фрида, не было даже тени сходства, если не считать того, что она не подходила к этому бару так же, как Фрида не подходила к Собору. Тогда я сразу понял, что Фрида принадлежит к аристократии, сейчас же не был в этом уверен. Но в этой девушке было что-то необычайно живое, что-то в ее позе, в маленькой, белой ладони, легонько касающейся струн, в лице и глазах. Она жила! И это чувствовалось, как тепло огня. Она лучилась жизнью, и, может, потому ее окружали мужчины, сидящие на стульях и на полу.

Девушка внимательно следила за мной, сосредоточенно щурясь. Потом широко раскрыла глаза, оглядела зал, тронула струны и улыбнулась, когда прозвучал глубокий, чистый звук.

Звезды, звезды, тысячи звезд,

Мошек алмазных рой.

Миры, миры, миллионы миров

Вернись, господин мой.

Вернись, вернись, господин мой,

К порогу вернись своему.

Я белые руки к тебе протяну

И снова тебя обниму.

Она протянула руки ко мне, и весь зал содрогнулся от смеха.

8

Я почувствовал, что краснею. Шутка. Я ее не понял, но другие поняли и смеялись надо мной. Интересно, почему она захотела, чтобы надо мной смеялись?

Я все-таки понял, хотя и не сразу. Только я один был одет здесь в черное, и они думали, что я Агент. Напряжение - я подсознательно чувствовал его - росло, натягивало нервы, а смех разрядил его.

Там были пилоты в черно-серебристых одеждах, наемники в разноцветных ярких мундирах, хотя преобладали королевские голубой и оранжевый, - было несколько женщин в светлых облегающих форменках и коротких юбках, ло ни одного угольно-черного Агента.

Девушка вдруг опустила руки. В ее широко открытых глазах читалась немая просьба. Она хотела, чтобы я ушел, и была права, но я не мог двинуться с места. Позади была ночь, и я не мог в нее вернуться. Печально глядя ей в глаза, я едва заметно покачал головой.

Девушка пожала плечами и повернулась к одному из мужчин, сидевших на полу. Они заговорили о чем-то, забыв обо мне.

Сзади нашелся свободный столик, и я подошел к нему, войдя в круг громких и тихих голосов, звона стаканов и музыки. Я сел, а зал уплывал все дальше, и скоро мне стало казаться, что она очень-далеко, и я задумался, смогу ли снова встать.

Прислужник неохотно принес мне стакан светлого вина. Я склонился над ним, а мир вращался вокруг меня. Громкие, грубые голоса окружили меня.

- Молодой? Черт возьми, верно! Чем моложе, тем лучше, поверь мне.

- ...на службе. Фу! Несколько стаканов раз в месяц и сломанный...

- ...но ее старик начал ругаться, понял? Тогда я ему говорю: "Слушай, старик, ты проиграл. Ты ноль, понял? Я могу тебя пришить, понял?" Дал я ему пару раз, и он больше ничего не говорил...

- ...и уехал оттуда с тысячей хроноров, полусотней колец, несколькими часами и тремя бриллиантами, причем самый маленький был с мой ноготь...

- ...это был порядочный человек...

- ...подписать у такого, который много ездит - чтобы не имел ничего, кроме блеска в глазах, - и вот тебе шанс на повышение, деньги, может, даже титул...

- ...жаль, что ты не был в Джорнейс-Энд. Боже, что за город! Почему...

- ...жалел ли я, что уезжаю с Аркадии! И жалела ли об этом она...

- ...мы как раз были внутри, а Капитан...

- ...класс это класс, я всегда это говорил...

- ...и говорю ей: "Детка, за пять хроноров..."

- ...три года, не заходя в порт. Никогда больше...

Скрип отодвигаемых стульев. Женщина вскочила с колен серебристо-черного, стоит тяжело дыша и щурясь возле красно-золотого. Серебристо-черный встает, покачиваясь и грозно размахивая руками, а красно-золотой идет на него, стиснув кулаки. Чьи-то руки хватают их за плечи и усаживают на места. Другая женщина садится на колени серебристо-черного, и он разговаривает с красно-золотым весело, дружелюбно.