Мир льдов. Коралловый остров

В описываемый нами день корабль был затерт огромными ледяными полями, белая поверхность которых расстилалась на север и на юг до самого горизонта, а на востоке темнели мрачные утесы, поднимавшиеся из середины глетчеров, которые загромождали их круглый год.

Был прекрасный арктический день. Солнце роскошно сияло с безоблачного неба, а прозрачный воздух, который переливался, как это случается иногда в жаркий день, наполнен был дикой музыкой целых тысяч чаек и других морских птиц – одни кучами покрывали соседние утесы, другие плавали под облаками. Ровную поверхность ледяных полей окаймляли тени от гор и холмов и пруды чистой воды, которая, как хрусталь, сверкала из впадин, между тем как прекрасная аквамариновая синева больших гор придавала нежный оттенок этой ослепительной красоте. Словами невозможно передать этот необыкновенный блеск. Каждая точка казалась алмазом, каждый край испускал лучи света, а ледяные массы отражали цвета радуги. Казалось, само солнце размножилось, чтобы еще больше увеличить этот ослепительный блеск, потому что оно окружено было «побочными солнцами» или созвездием пса, как это обыкновенно называют. Вид солнца был особенно поразителен. Огромное дневное светило стояло градусов на десять над горизонтом, так что горизонтальная плоскость белого цвета как раз пересекала его, простираясь по обе стороны его дальше на значительное расстояние, между тем как вокруг него было два ясно различаемых круга или кольца света. Внутренний круг составляли четыре лжесолнца, одно из них над солнцем, другое внизу, два других – по обеим его сторонам. Ветра не было ни малейшего, и маленький флаг неподвижно висел на верхушке мачты, а шумные и беспрестанные крики морских птиц вместе с веселыми восклицаниями и смехом матросов, неутомимо бегавших за мячом, оживляли эту прекрасную картину.

– А что, каково? – говорил Дэви Саммерс, остановившись перед товарищем и чуть переводя дух после быстрого бега за мячом, который кто-то бросил с необыкновенной силой.

– А! Да он черт знает куда залетит, – заметил О’Рили, вытирая пот, выступивший у него на лбу.

Нет надобности говорить, что О’Рили был ирландец. Мы не упоминали о нем до сих пор потому, что до этого времени он не сделал ничего такого, что бы отличало его от других матросов. Но в этот замечательный день звезда О’Рили достигла наибольшей высоты, и фортуна, казалось, избрала его предметом своего особенного внимания.

Это был низкий, плотный и, можно сказать, по преимуществу «грубый мужчина», угловатый во всех отношениях. Волосы его торчали жесткими и запутанными клоками и заставляли удивляться, как под шапкой может что-нибудь торчать. На месте бровей у него было бессметное множество постоянно изменяющихся морщин, которые придавали лицу его страдальческое выражение, тем более уморительное, когда знаешь, что у него нет ни тени страдания, хотя он часто говорил, что болен. Его костюм, как костюм старого моряка, был, естественно, небрежен, и он сам заботился о том, чтобы сделать его более небрежным.

– Ну и жарко ж, – продолжал он, принимаясь опять вытирать пот с лица. – Если бы не лед под нами, то, я думаю, мы раскисли бы, как куски китового жира.

– Что за прекрасная игра в мяч, не правда ли? – сказал Дэви, садясь на холм, все еще сильно запыхавшись.

– Уж именно прекрасная. За одно она мне только не нравится, что левая нога, которой бьешь мяч, никак не отскочит от тела.

– Дурак же ты, отчего ты не бросаешь его правой ногой, как другие? – спросил Соммерс.

– Отчего я не бросаю правой? Да я, право, и сам не знаю отчего. Отец мой потерял левую ногу в большом Нильском сражении, поэтому мне и приходило иногда на мысль, что все-таки служила ж она ему к чему-нибудь; потом моя мать совсем захромала на правую ногу, так что должна была ходить на костыле, поэтому я приучился действовать так, как видите.

– Смотри-ка, Пат, – воскликнул Соммерс, вскакивая, – мяч летит сюда.

Когда он говорил это, мяч летел по льду, слегка дотрагиваясь до его поверхности, по направлению к месту, где они стояли, и человек тридцать матросов с громкими криками как сумасшедшие бежали вслед за ним.