Мир Магии

– Ни при чем, но поговорить мне с ним нужно. Так вот что я тебе хочу сказать, Комт, в голове моей каша, мне вообще кажется, что она сейчас не выдержит и разлетится на тысячу маленьких кусочков, но то, что тебе говорит Трим, – правда. Революция не приводит к добру, какие бы благие намерения не стояли за ее причинами.

– Революция?

– Да, таким словом у нас называют желание скинуть кого-то с управления и поставить других насильно.

– Так, и что ты предлагаешь?

– Ну, для начала все-таки нужно показать силу, потому что Комт тоже прав, маги не начнут разговаривать, пока не поймут, что им реально что-то угрожает. А вот потом уже можно будет и садиться за стол переговоров.

– Да, Парк правильно предлагает, без понимания, что вы реальная угроза, они не придадут значения, все маги, в том числе и я, воспринимали вас как досадную помеху. Нанесение удара, чтобы показать свою силу, а потом предложить турнир в Табуле с последующими переговорами.

– Турнир? Что мы можем противопоставить магам на турнире?

– А что не можете? Огнестрелы против магии огня, теплолеты против магов воздуха, да и сражение на арене врукопашную, можно продумать правила. Комт, ты прав, что мир деградировал, сто раз прав. Но если мы сможем найти правильный путь, мы не погубим очень много жизней. Маги деградировали, но выкурить тех же водяных из рек и озер будет задачей крайне длительной и затратной.

– Ну хорошо, вы меня уговорили. Но меня больше интересует, что ты еще вспомнил, Парк? Чем ты можешь помочь?

Слова Комта погрузили меня в задумчивость, тот ручеек воспоминаний, который сейчас сочился у меня в голове, грозился перейти в полномасштабную реку. Я с осторожностью заглядывал в эту сферу, силясь понять, что ж такое «Я».

Ответ вроде казался очевидным. Я – это Павел Александрович Беломестных, кадровый офицер Российской армии. Воздушный десантник, прошедший несколько военных операций. Или Парк, который за свою короткую жизнь освоил (хоть и чуть-чуть) четыре из пяти магических стихий, завел семью и даже успел попасть в тюрьму. Вроде я это я, и спорить тут не о чем, но Павел и Парк – это не одно и то же. Сейчас через брешь в сознании я четко это ощутил. Павел был влюблен и не любим, а Парк, может, и не был влюблен, как Павел, но был любим и даже имел уже семью и ребенка.

«Наверное, так себя чувствуют шизофреники», – подумал Парк-Павел, все больше понимая, что находится сейчас на этом самом военном совете, это последнее, что он может сделать. Но от него ждали ответа, Комт и Трим внимательно смотрели на него.

– Мне сейчас очень тяжело тебе ответить, Комт, моя голова сейчас похожа на раздавленную тыкву, посредине которой проехала телега. Наверное, все-таки мне лучше пойти. Сейчас спорить с вами мне очень сложно.

– Хорошо, Парк, иди, ждем тебя завтра с утра, – сказал Трим, сочувственно глядя на меня. – Я зайду к тебе попозже, может, смогу тебе чем-то помочь.

Глава 25. Футирам

Выйдя из ратуши я задумался, точней будет сказать я в пал в прострацию. В голове все бурлило и кипело, дамба которая прорвалась на ринге, теперь заливала мою голову водой знаний. Я пытался разобраться в себе, кто же я, зачем и почему. Внешний голос, который вырвал меня из моего состояния, прозвучал от куда то сверху.

– Что Парк, вспомнил?

Я закрутил головой, пытаясь понять от куда же идет этот голос. За одно понять где я нахожусь. В своих мыслях я ушел в какой то отдаленный уголок города, где плохо пахло. Четыре полу развалившихся дома, стояло по обе стороны от дороги. На крыше одного из домов на против сидел Футирам и смотрел на меня с усмешкой.

– Ооо – удивился я.

– Да вижу вспомнил, как к тебе все таки лучше Парк или Павел? Кто ты теперь больше?

– Сложно сказать, я точно не Парк я не тот, кем себе, себя представлял последнее время, но я уже и не тот, кем я был там. Я ведь умер.

– Да ты умер, я тебя забрал из твоего мира, именно по этой причине.

– Ты меня забрал?

– Да я, мне была нужна твоя помощь. Я свел тебя с Тримом, который такой же дурак, как и ты и в двоем вы выполнили поставленную задачу.

– Задачу? Была поставленная задача?

– Да. Нужно было изменить ход истории, сдвинуть ее с мертвой точки, на которой она зависла.

– Но что я такого сделал?

– Ты послужил катализатором изменений и теперь я считаю, что ты можешь сделать выбор, уйти тебе или остаться.

– А ты кто такой? Почему ты решаешь судьбу этого мира?

– Это мой мир, я его создал.

– Ты кто Бог?

– Наверное можно и так сказать, но я не люблю этого слова. Обычно если я говорю так, то все начинают у меня, что то просить, а то и требовать. А я совершенно не собираюсь давать больше того, что я уже и так дал.

– Почему?

– А смысл? Что это изменит?

– Ну как если человек заболел, просит тебя вылечить его, ты не вылечишь?

– Если он мне нужен для какой то цели, то вылечу. Если он мне не нужен, то нет. У каждого человека своя цель в жизни и свой путь. Тебя я забрал из твоего мира с разрешения, когда ты решил по дурости свой путь прервать. Я дал тебе второй шанс. Но я даже не твой создатель.

– А мой кто?

– Другой, ты так быстро этого не поймешь.

– Другой кто?