Мир молится за меня

ДЕВУШКА. Пап, а я соревнования выиграла. А ты не верил, а я выиграла. Теперь в Мюнхен поеду, на отборочные, а если и там выиграю, то меня в сборную возьмут. А через год в Австралии чемпионат. Представляешь?

СЕДОЙ. Надя, он ликует.

ДЕВУШКА. Ты нам, правда очень нужен сейчас. Дядя Боря, он просто с виду такой строгий, а на самом деле очень переживал за тебя. Мы все постараемся, чтобы тебе хорошо было с нами, как раньше…

Девушка встает с кровати, подходит к мужчине и обнимает его. Тот стоит, безвольно уронив руки, только пальцы приходят в некоторое движение. Женщина плачет. Седой вздыхает, и отворачивается к стене. Мужчина мягко отстраняется от девушки..

МУЖЧИНА. Я вот что хочу сказать… Я вас совсем не помню… вы очень хорошие люди… Я постараюсь вас полюбить…

Женщина вскакивает с кровати, подбегает к мужчине и обнимает его и девушку. Руки мужчины напрягаются, пальцы сжимаются и разжимаются, осторожно и неумело он обнимает женщину и девушку. Седой встает, подходит к ним и, похлопав несколько раз мужчину по спине, выходит из помещения. Тут же входит врач, некоторое время молча смотрит.

ВРАЧ (тихо). Екатерина Сергеевна, извините бога ради… Уже можно идти оформляться, вас там уже ждут…

ЖЕНЩИНА. Да-да… Спасибо… (Вытирает рукой глаза) Пойдем Родик, пойдем родной…

Мужчина, женщина и девушка направляются к выходу.

ВРАЧ. Родион, до свидания.

МУЖЧИНА. До свидания.

ВРАЧ. Не поминайте лихом.

Мужчина виновато-растерянно улыбается и кивает. Выходят. Врач подходит к столику. Достает сигарету. Закуривает, кладет пачку на стол. Входит седой, достает из пачки сигарету, разминает её и нюхает.

СЕДОЙ. Всё равно курить буду.

ВРАЧ. Не смешно.

СЕДОЙ. Вчера после премьеры на банкете выпил рюмку, чувствую всё – если не закурю, сдохну. Пошел в курилку постоял две минуты, полегчало. Так можно?

ВРАЧ. Тоже ничего хорошего.

СЕДОЙ. Слушай, а как они его в Германию будут оформлять?

ВРАЧ. Да уже всё готово. Это же по линии «Психиатрия без границ», там всё и паспорт и визы.

СЕДОЙ. Дожили, сумасшедших из страны вывозим.

ВРАЧ. Не сумасшедших, а больных, не вывозим, а спасаем. Ну а что ему здесь светило? В стационаре он на других глядючи, за месяц бы овощем стал. Повезло ему, прямо скажем…

СЕДОЙ. Баба вроде хорошая.

ВРАЧ. Да…

СЕДОЙ. Не могла себе немца найти что ли?

ВРАЧ. Не знаю. Первой позвонила, как только про него прочитала. Даже фотографии не видела. Потом переехала в этот Плохинген, чтобы никто его с толку не сбил… говорит, всё сделает, чтобы на поправку пошёл. А зачем ей все это, я не знаю… Ну, был бы, правда, хоть знакомый какой, а так абсолютно посторонний…

СЕДОЙ. У него вообще шанс есть?

ВРАЧ. Здесь главное чтобы не прогрессировало. Хоть как-нибудь затормозить. Ну а всё остальное…

СЕДОЙ. Ясно. Приходи на спектакль. Хвастать не хочу, но вроде как получилось.

ВРАЧ. Верю. Я твой старый поклонник.

СЕДОЙ (смотрит на часы). Ну ладно мне пора…

ВРАЧ. Давай дядь Борь. Спасибо тебе большое.

СЕДОЙ. Да ладно, сочтемся. Ты же если что мне местечко здесь выделишь?

ВРАЧ. Без проблем, прямо в этой комнате. Хочешь, хоть завтра переезжай…

СЕДОЙ. Я подумаю. Слушай, а вот эта кассета. Ну, которую мы для тебя в театре записывали… ну эта, где бабка, дед… Дай мне её послушать, а? Ночью не спится, буду ставить, там хорошо как-то так…

Врач подходит к столику, щелкает клавишей магнитофона. Делает недоверчивое лицо, заглядывает в магнитофон, щелкает его крышкой. Удивленный поворачивается к седому.

ВРАЧ. Хм… Я же ей вчера здесь оставлял… ничего не понимаю… Неужели?

СЕДОЙ. Что?

ВРАЧ. Он её с собой забрал (Улыбается).

СЕДОЙ. Зачем? Давай отберем пока они здесь.

ВРАЧ (весело). Не надо. Это хорошо, это очень хорошо…

СЕДОЙ. Не понимаю, ты чего радуешься, другой кассеты ведь нет… Это же опять всё заново записывать.

ВРАЧ. Да хер с ней! Новую запишем.

Занавес.