Мир на изломе истории

Провозглашенная в 2002 г. Дж. Бушем-младшим новая внешнеполитическая доктрина США напрямую указывает на нежелание этой страны считаться с мнением других держав, если речь идет о собственной безопасности и собственных интересах. Все чаще для достижения своих целей Америка использует военную силу, примером тому могут служить военные операции США и НАТО в Ираке, Афганистане, Югославии, а также косвенное участие в революциях Арабской весны, цветных революциях на постсоветском пространстве – на Украине и в Грузии. Однако эта доктрина не получила большой поддержки у американского электората, что еще раз показывает, что американцы не намерены платить долларами и кровью за установление нового мирового порядка и демократических ценностей в странах, о которых они ничего не знают[3]. Сегодня, в 2018 г. новый хозяин Белого дома Дональд Трамп вновь трубит об американской исключительности. И вполне логично, что у идеи американской исключительности есть свои теоретики, политические проводники и герои.

Теоретическое обоснование американской исключительности

Миф об американской исключительности происходит еще со времени пилигримов, считавших себя богоизбранным народом, своей миссией видевших построение нового общества, которое бы служило моделью для всего человечества.

Роберт Кейган, один из идеологов неоконсерватизма, в своей книге «Опасная нация» развенчивает видение первых поселенцев как кротких богопослушников. В их целеустремленном заселении нового континента, наступательном отстаивании земли от аборигенов, захватническом продвижении на запад и в объявлении независимости колоний от английской метрополии Кейган видит агрессивные экспансионистские намерения и стяжательский материализм, которые задали курс внешней политике государства[4].

Летом 1823 года был выдвинут знаменитый «принцип неоколонизации», провозглашавший американский континент впредь недоступным для создания новых европейских колоний. Выдвижение этого принципа последовало за обращением к президенту одного из бостонских купцов Стругиса и сенатора Ллойда. С незначительными изменениями президент Монро включил принцип неоколонизации в текст своего знаменитого обращения к конгрессу 2 декабря 1823 года.

2 декабря 1823 г. в ежегодном послании Конгрессу Соединенных Штатов президент выступил с заявлением, позже названным «Доктриной Монро», в котором провозглашалось, что «что Американские континенты, на свободных и независимых условиях, которые они примут и поддержат, с этого времени не должны рассматриваться как объекты будущей колонизации любыми европейскими державами»[5]. Президент также разъяснил, что для сохранения дружественных отношений между странами Европейского континента и Америкой в целом важно понимать, что политические системы в Европе сильно отличаются от подобных политических систем Америки, и потому любая попытка Европы распространить влияние своих идеалов на любую часть Западного полушария будет оцениваться США как угроза их безопасности и миру.

Однако, за обычными, казалось бы, политическими принципами стояли вполне реальные практические интересы «венецианской партии» и судовладельцев Новой Англии. «Принцип неоколониализма» в то время лег в основу, на которой позднее сформировалась колониальная система самих США.

После провозглашения доктрины Монро идея об американской исключительности продолжила свое логическое развитие.

В 1885 году американский пастор Джошуа Стронг выпустил работы «Наша страна» и «Наша эпоха». В своих трудах он опирался на сравнение теории дарвинизма с христианскими ценностями протестантизма. Он, в отличие от многих других священнослужителей, не находил в дарвинизме ничего противоречащего идеологии протестантизма и открыто ставил вопрос о превосходстве одних рас над другими. В своей работе он пишет: «Последние достижения науки, объясняющие неизбежность триумфа передовых рас, являются не чем иным, как откровением плана Бога по обеспечению прогресса человечества»[6]. В своей работе «Наша страна» Стронг подчеркивает, что англосаксонская раса должна нести в мир христианство и свободу, причем, по его утверждениям, американская раса обладает этими качествами в гораздо большей степени, нежели английская. Он верил, что борьба рас в конечном итоге завершится триумфом американской расы, что она распространится по земле, и призывал каждого американца ответственно относиться к этому и быть своего рода «сторожем брату своему».

Концепция А.Т. Мэхэна