Мир на колёсах

Когда все было готово, фермерские трактора и грузовики выстраивали прицепы в длинные обозы, после чего отправлялись в постоянные гаражи и силосные башни. Движители, главные силовые установки, после четырех лет действия в качестве генераторов энергии становились на колеса и возглавляли каждый обоз. После того, как фургоны состыковывались тросами, поезд оживал. Все окна задраивались, и включалось воздушное кондиционирование. Оно не выключалось до тех пор, пока обоз не достигал зоны сумерек в южном полушарии, где температуры были вновь переносимы. Когда они пересекали экватор, термометр часто показывал свыше 200 градусов, хотя иногда по ночам температура спадала до 130 градусов; с этим нельзя было не считаться. Халвмерк оборачивался за 18 часов, и ночи были слишком коротки, чтобы температура успела снизиться, как следует.

* * *

– Ян Кулозик, вопрос для тебя. Прошу слушать внимательно, Кулозик, таков порядок, – голос Чана Тэкенга после целого вечера криков стал понемногу срываться.

Ян повернулся от карты лицом к ним. Вопросов было много, но он не слушал их до тех пор пока не стих шум.

– Слушайте меня, – сказал Ян. – Я в деталях проработал все, что необходимо сделать и представлю вам цифры. Но прежде вы должны решить. Соберем ли мы кукурузу, или нет, это все равно. Мы должны уходить и с этим бессмысленно спорить. В случае прибытия кораблей понадобиться кукуруза, потому что люди на них голодны. Тысячи, а может, миллионы погибнут, не получив ее. Если мы не запасем кукурузы, их жизни будут на вашей совести.

Если корабли не придет, мы все равно погибнем. Наши возможности малы, сломанные части не могут быть заменены, два генератора снизили выходную мощность и потребуют дозаправки после перехода. Мы протянем несколько лет, но все равно мы обречены. Подумайте об этом и решайте.

– Мистер председатель, я требую голосования.

Когда Хрэдил встала и попросила внимания, Ян понял, что предстоит долгая выматывающая битва. Эта старая женщина, глава семьи Махревых, представляла могущество реакции, силу тех, кто стоял против перемен. Она была хитра, но обладала умом крестьянки. Что старо – то добро. Что ново – то зло. Перемены ведут к ухудшению. Жизнь должна быть неизменна. Ее с уважением выслушивали другие вожди, поскольку она лучше всех можно всех могла выразить нелогичный, догматический рационализм. Они успокаивались, пока она вставала, готовые повторять, как закон, ее узколобую устаревшую точку зрению.

– Я выслушала, что сказал этот молодой человек. Я ценю его мнение, хотя он и не вождь, даже не член одной из наших семей.

Неплохо, подумал Ян. Унизив меня первыми же словами – все равно, что подготовить у уничтожению аргументов.

– Несмотря на это, – продолжала она, мы должны выслушать его идеи и оценить их достоинствам. То, что он сказал, правильно. Это единый выход. Мы должны собрать кукурузу. Такова наша древняя цель, такова причина нашего существования. Я требую голосования только потому, что не хочу, чтобы кто-нибудь потом жаловался, если дела пойдут плохо. Я призываю всех вас всех согласиться с тем, что надо уходить, и что надо собрать кукурузу. Любой, кто не согласиться, пусть встанет.

Требовалось быть гораздо более сильной личностью, чем те, кто здесь присутствовал, чтобы осмелиться встать под ее холодным взглядом. И, к тому же, они были смущены. Сначала – новая идея, над которой они и раньше не имели возможности как следует подумать, а тем паче сейчас, когда от решения зависела их жизнь. Потом оказалось, что эту идею поддерживает Хрэдил, чья воля почти всегда была их волей. Все это сбивало с толку. Это требовало времени на обдумывание, но пока они успели подумать, может быть слишком поздно, чтобы встать перед этой женщиной, так что немалой толикой раздраженного ворчания и отдельными хмурыми взглядами, предложение было принято всеми.

Яну это не понравилось, но возражать было нельзя. И все время следовало держаться настороже. Он был уверен, что Хрэдил ненавидит его так же сильно, как и он ее. Хотя она и приняла его идею, и заставила остальных согласиться с ней. Когда-нибудь ему предстояло заплатить за это, но как, сейчас он знать не мог. И черт с ним. Согласились, и то хорошо.

– Что делать далее? – спросила Хрэдил, повернувшись к нему, но не глядя ему в глаза. Она могла использовать его, но не могла разгадать.

– Мы соберем поезда, как обычно. Но прежде вожди должны составить списки несущественного имущества, которое надлежит оставить. Эти перечни надлежит оставить, мы их продумаем вместе. Кое-что будет уничтожено жарой, но у нас нет альтернативы. Две машины в каждом поезде будут приспособлены под жилье. Все остальные машины повезут кукурузу. Я вычислил ее вес, и машины с ним справятся. Тягачи пойдут медленнее, но, если соблюдать предосторожности, смогут везти поезда.

– Людям это не понравится, – сказала Хрэдил, и многие головы кивнули.