Мир на ладони

Симпатии или антипатии тут были не при чем. От существ, представленных по больше части неразвитыми формами [1], а значит живущими по диким, нецивилизованным законам грубой силы, можно ожидать любых неприятностей. В любом случае рисковать не стоило…

С такими мыслями Шевцов спустился по короткой лестнице, остановился подле массивных, плотно запертых герметичных дверей, и только тут вспомнил, что забыл наверху, в гостиной, свою статкарточку.

Конечно аварийные ситуации, связанные с различными обстоятельствами, предполагали вторичную систему доступа, – человек мог элементарно потерять документ при стихийном бедствии или иной катастрофе, но подтверждение его полномочий, в обход стандартной процедуры допуска, займет три-четыре минуты, в то время, как данные со статкарточки считываются сканером за пару секунд.

Торчать подле запертых дверей, терпеливо ожидая пока сканеры произведут идентификацию по набору уникальных признаков и впустят его внутрь, показалось Антону несерьезным. "Десять ступеней вверх, пара метров до стола и назад", – подумал он, решительно возвращаясь в гостиную.

…Он едва успел протянуть руку к злополучной статкарточке, как у дверей раздался странный, показавшийся жутковатым, царапающий звук, вслед которому внезапно и оглушительно прогрохотала автоматная очередь.

Шевцов застыл, словно изваяние.

Секунду назад он не мог и предположить, что способен испытать приступ леденящего душу страха, который заставит его оцепенеть.

Все когда-то познается впервые.

Дверь, разбитая в пластиковую щепу, внезапно подалась внутрь комнаты, сквозь огромные уродливые дыры, наискось перечеркнувшие сдвижное полотно, хлынули солнечные лучи, высвечивая замысловатые завитки дыма, затем раздался удар и преграда рухнула…

Гроза на улице закончилась, тучи разогнало ветром.

Хороший был день…

В изуродованном дверном проеме стоял инсект.

Антону, как экзобиологу, был хорошо известен данный вид разумных существ, но в этот раз все почему виделось иначе, совершенно в ином, отталкивающем свете.

Насекомообразное существо достигало полутора метров роста, хитин его панциря влажно и неприятно поблескивал. Сегментированное брюхо казалось белесым, остальные покровы варьировались по окрасу от темно-коричневого на спине до грязного, болотно-зеленого, покрывавшего хрупкие на вид конечности, которые смотрелись как уродливая пародия на строение человеческого тела. И руки, и ноги инсектов выглядели будто приклеенными по бокам заостренного книзу туловища.

Шевцов, все еще пребывая в оцепенении, понял, что инсект рассматриваетего.

Голова насекомоподобного существа не имела четко выраженной шеи и казалась воткнутой в плечи. Стык головы и покатых плеч закрывали растущие внахлест, подвижные хитиновые пластины, по которым тянулся незамысловатый природный узор из бурых пятнышек, похожих на сыпь от болезни. Огромные фасетчатые глаза, смещенные ближе к ушным отверстиям, придавали застывшим чертам угрожающий вид, дыхательные щели, занимавшие центр лица, располагаясь "елочкой", мерно подрагивали, втягивая воздух… из-под жуткой, вдавленной имитации носа, резко выступали роговые челюсти, способные обкусывать и мелко измельчать как растительную, так и животную пищу.

И все-таки Антона более всего поразил не внешний вид твари, а элементы его экипировки и оружие, которое инсект держал в своих тонких лапах.

Снаряжение бойца являлось человеческим, в этом не было никаких сомнений, стоило бросить один-единственный взгляд на удобную "разгрузку", ладно пригнанную поверх природного хитинового "броника"...

Теперь Шевцову стал понятен источник оглушительного грохота, который не могло создавать импульсное оружие – инсект сжимал в своих лапах "АРГ-8", – можно сказать раритетную штурмовую винтовку, наследие отгремевших много веков назад войн…

Немое созерцание вломившегося в дом инопланетной твари заняло несколько секунд – всего пару глухих ударов сердца, отдавшихся в висках ощущением горячего тока крови…

Адреналин.

Шевцов никогда не испытывал подобной смеси оцепенелого ужаса и обжигающего, рвущегося бесконтрольной дрожью мышц возбуждения, идущего из потаенных глубин организма, где до поры дремали древние как мир инстинкты.

Он понимал: еще секунда и инсект, не задумываясь, застрелит его…