Мир нарциссической жертвы: отношения в контексте современного невроза ; Твой персональный прорыв: как принципы Дзёдо помогают в жизни

Алиса во время первых встреч принимает решение: лучшим выходом для нее будет переезд в другой город, новые возможности, новые отношения. Она договаривается о продолжении терапии по скайпу, но звонит только один раз, примерно через месяц после переезда, подавленная неуспехом и навязчивыми мыслями. Больше встреч не назначает.

Аля после пятой встречи пишет в социальной сети о том, что хочет сделать перерыв, обстоятельства изменились, много работы и денежные проблемы. Обещает написать через пару месяцев. Не пишет.

Диана более откровенна, хоть и тоже в переписке. Она пишет о том, что пришла на терапию прорабатывать травмы, но никакой проработки травм не получает, а только рассказывает о себе, что ей жаль потерянного времени и денег. Это сообщение она сравнивает с отзывом в книге жалоб и предложений, сделанным для того, чтобы терапевт мог улучшить свою работу. Больше на контакт не идет.

У того, кто остался в терапии, начинается работа, которая направлена на коррекцию мазохистических и нарциссических паттернов. Осью этой работы будет построение клиент-терапевтических отношений, в которые жертва принесет все свои трудности. Это второй этап терапии: медленное и безопасное сближение, в процессе которого нарциссическая жертва знакомится с собой, с другим человеком и с тем, как они оба строят отношения. На этом пути часто встречаются схожие для нарциссов и их жертв особенности.

Идеализация – обесценивание

Человек с нарциссической травмой нуждается в опоре, которая должна быть идеальной. Сила его страха, боли, одиночества и отчаяния такова, что ему самому кажется, что выдержать это сам он не сможет. Обесценивая свои силы и переоценивая силы терапевта, жертва ожидает от него абсолютной стабильности и выдержки. Имея внутри себя разделение на идеальность и ничтожность, жертва переносит на того, с кем она в отношениях, такие же требования. Для поддержания идеального образа терапевта жертва склонна искажать реальность и подавлять свои чувства до тех пор, пока это возможно, – потом начинается период обесценивания.

Нина много говорит о том, как ей повезло с терапевтом, что ей никто другой не смог бы помочь. Потом постепенно и тайно начинает изучать блоги других психологов, ходить на их тренинги или расстановки. Проблема не в том, что она интересуется другими: у терапевта нет таких требований, она свободна в поисках дополнительных источников помощи. Проблема в том, что она делает это тайно, чувствуя вину и перенося эту вину на терапевта: если бы он был идеальным, работал бы быстрее, знал бы еще и этот метод – тогда бы у нее не было необходимости искать ресурсы в других местах. Все рассказать она решается, только собираясь на интенсив, – в уверенности, что терапевт этого не переживет, она надеется, что такая новость приведет к окончанию отношений. Поддержка терапевта и его интерес к исследовательской и терапевтической работе, которую она проделала не на его глазах, заставляют Нину обратить внимание на то, что ее трактовки ошибочны, а поведение – нездорово.

Страх близости