Мир обретённый

— А мы сказали ей наши имена. Она сказала, что это важно — а вдруг мы их забудем, и тогда кто-то другой сможет подсказать.

Мэри улыбнулась, и эту улыбку никак нельзя было назвать приятной.

— Очень любопытно, Джил. Почему ты так сказала? Уж кто-кто, а ты-то знаешь, что скинджекеры не забывают своих имён, как другие послесветы.

— По-моему, ты делаешь из мухи слона, — ощетинилась Джил, с каждым мгновением, однако, впадая во всё большее беспокойство.

— А тебе известно, что я не знаю настоящих имён Милоса и Лосяры? Мне они ни к чему. Но бьюсь об заклад, тебе они известны, не правда ли, Джил?

На этот раз Джил вообще ничего не ответила, что в глазах Мэри было равноценно признанию.

— Сейчас я задам тебе вопрос, — продолжала Мэри, — и от твоего ответа будет зависеть, как мы поступим с тобой дальше. — Она сделала паузу, подождала, пока напряжение возрастёт ещё больше, а затем спросила: — Это ты сообщила Алли имена моих скинджекеров?

— А ты приказала Милосу перевернуть лодку и послать пятьдесят послесветов к центру Земли! — выкрикнула Джил.

Мэри прекрасно владела собой.

— Ты сообщила Алли их имена?

Джил обернулась за поддержкой к остальным скинджекерам:

— Происшествие с автоцистерной сегодня тоже было подстроено. Спросите её!

Мэри не знала, какую реакцию вызвали в скинджекерах обвинения Джил — она не отрывала глаз от строптивой девчонки.

— Отвечай на вопрос, — спокойно сказала Мэри. Она ждала, зная, что любой преступник сознается в содеянном, надо только дать ему время подумать. Джил — не исключение.

— Да, — нагло заявила Джил. — И теперь, когда она знает, кто они, она их всех уберёт одного за другим, пока у тебя не останется ни одного скинджекера!

Итак, доказательство получено: Джил — предательница. Если её обвинения и вызвали какие-то подозрения у скинджекеров, теперь они рассеялись, как дым.

— Измена, — промолвила Мэри, — считается самым страшным преступлением в любом цивилизованном обществе. Я постараюсь отнестись к тебе милосердно... хотя даже мне будет трудно выказать тебе сострадание.

* * *

КОМУ: FurbyXXL@Odessa-access.com

ОТ: MAILER-DAEMON@Odessa-access.com

ТЕМА: Сообщение возвращено отправителю.

*** ВНИМАНИЕ ***

Ваше письмо невозможно передать адресату.

— Следующий адрес содержит в себе ошибку:

— Transcript of session follows —››› DATA

‹‹‹ 5401 5.8.1 ‹stopmarynnow@gmail.com›… Отказано в приеме

5401 5.8.1 ‹stopmarynnow@gmail.com›… Пользователен неизвестен

‹‹‹ 504 5.0.0 Need RCPT (recipient)

Конечный адресат: RFC8232; stopmarynnow@gmail.com Действие: ошибка

Status: 5.1.1

Remote-MTA: DNS; gmail. com

Diagnostic-Code: SMTP; 5401 5.8.1 ‹stopmarynnow@ gmail.com›... В передаче отказано

Return-Path: ‹ FurbyXXL@Odessa-access.com›

Received: from imo-ma04. tx. Odessa-access. com with ESMTP id MAILSMTPRLYDA051-3bba5bda1598379;

От: FurbyXXL@Odessa-access.com

Кому: stopmarynnow@gmail.com

Тема: Имена шестерых скинджекеров

Статус: ОШИБКА

Глава 40 Питтсбургский вор

От Джил никаких вестей.

До сих пор в почтовом ящике stopmarynow Алли обнаруживала только спам, поэтому она начала всерьёз беспокоиться. Может быть, Джил вообще не нашла Мэри? Или опять перебежала на другую сторону? Узнать правду было невозможно.

Алли с Кларенсом сидели в баре отеля в Питтсбургском аэропорту. Кларенс выглядел хоть куда в своём новомодном прикиде. Алли находилась в теле стюардессы с роскошными пышными волосами. Куда им направиться дальше они не знали, так же как не знали, что происходит у Мэри и Джил и где сейчас обретаются Ник, Майки и Джикс. Сейчас Алли согласилась бы на любой способ коммуникации, вплоть до тех самых дымовых сигналов, о которых говорила Джил. Даже они были бы лучше, чем совсем ничего.

Всё это время Кларенс служил ей надёжной опорой — хотя в чисто физическом смысле Алли, конечно, не могла опереться на него без риска окончательного уничтожения. Таков был Кларенс: разболтанный и небрежный в том, что касалось заботы о себе самом, он становился настоящим героем, когда возникала угроза чьему-либо благополучию и безопасности.

— Междумир... — признался он Алли. — Всю жизнь перепортил, проклятый! Хуже, чем шрамы, ей-богу! Человек может жить со шрамами, но как жить с тем, чего больше никто, кроме тебя не видит?..

Снаружи, за стеклянной стеной отеля, завыл злой холодный ветер, закружились снежные хлопья. За время своего пребывания в Междумире Алли научилась ценить ощущения, приходящие к ней, когда она обреталась в чужом теле: холод и жару, удобство и неудобство, голод, жажду и даже несварение желудка. После тусклой, безболезненной бесчувственности Междумира всё, что чувствовало живое тело, было для неё благословением.

— Ну, что будем делать? — спросил Кларенс и предложил: — Мы могли бы вернуться в Сан-Антонио и найти жертв операций Милоса, которые не погибли, а остались в коме. Новые скинджекеры наверняка появились после этих происшествий.

— Нет, — решительно отказалась Алли. — Я не хочу лишать жизни всех без разбора. Я должна знать конкретно, кого убирать.