Мир одного дня

Джеф Кэрд выглянул из окна вниз на просторный двор лечебницы. Она находилась на 121-й Западной улице, недалеко от пересечения авеню Фредерика Дугласа и Святого Николаса. Легкий снежок падал на землю, образовывая белые заплаты на зелени травы, и тут же таял. Первый снег за эту зиму, и скорее всего, последний. Никаких праздничных украшений во дворе видно не было, и деревья стояли голые. Но почти во всех окнах многоквартирного дома на противоположной стороне улицы красовались фигурки Санта Клауса, восседающего в санях, запряженных оленем.

— Святой Николас, — произнес Кэрд. — Великий даритель. Государство.

Он встал и, пройдя через довольно большую комнату мимо стола, за которым расположилась врач-психиатр, уселся в мягкое кресло.

— Фредерик Дуглас [(1817–1895) американский аболиционист; один из создателей системы переправки негров с рабовладельческого Юга на Север США], раб, выведший свой народ из рабства. Это — я, — добавил вдруг Кэрд.

— Народ ваш мертв, — заметила врач.

— Иммеры? — удивленно переспросил Кэрд.

— Нет, — сказала врач, улыбаясь. — Я говорю не об иммерах, и вы это знаете. Я о тех, других. О ваших личностях, о ваших ролях.

Кэрд умолк.

Врач продолжала:

— Вами еще владеет чувство большой утраты?

Кэрд согласно кивнул.

— Словно наизнанку вывернули. Тот кузнечик стал для меня ключом, последней каплей, катализатором.

— Удивительная вещь, особенный феномен. Создавая свои роли, вы сумели наделить персонажей отдельными системами восприятия, индивидуальными нервными путями. Теперь эти нервные пути обязаны отмереть, ведь вы больше ими не пользуетесь. В нервных окончаниях отсутствуют какие-либо признаки сокращения. И все-таки вас вылечили. По крайней мере — от расслоения личности.

— Вы в этом уверены?

— Да. Конечно же. Насколько нам известно. Если только вы не изобрели нового способа, как обмануть туман истины. Если вам это действительно удалось, то вы тут первый, но я на сто процентов уверена, что это не так.

— Вам даже известно, что я ни разу, ни разу не думал о каком-нибудь плане спасения.

Врач нахмурила брови.

— Это еще более удивительное явление, позвольте вам доложить. Даже если у вас нет ни малейшего желания сбежать отсюда, все равно время от времени вам следует об этом помышлять. Вы по меньшей мере должны фантазировать на эту тему. Фантазии — часть вашего существа. Мне в самом деле трудно это понять.

— Может быть, меня действительно окончательно вылечили, и государство наконец-то получит совершенный тип гражданина.

Врач еще раз улыбнулась.

— Такого создания просто не существует. Так же как никогда не было и не будет совершенного государства. Наше общество столь близко к совершенству, как это вообще возможно. Его основной чертой является благожелательный деспотизм, оно вынуждено быть именно таким. Вы же немного знакомы с историей. Вам известно, что никакое другое правительство не могло обеспечить изобилие еды, хорошего жилья, предметов роскоши, бесплатного образования и медицинского обслуживания.

— Избавьте меня, пожалуйста, — сказал Кэрд, поднимая руку. — Все, что я хочу услышать, — что наступит такой день, когда я выйду отсюда и снова займу свое место в обществе.

— Это вполне возможно. Я не сомневаюсь, что вы обладаете потенциалом, чтобы полностью вылечиться. Но…

— Но?..

— Тут присутствуют некоторые политические обстоятельства, которые также нельзя сбрасывать со счета. Не хотелось бы расстраивать вас… Всемирный Совет по-прежнему весьма озабочен, и народ требует наказания.

— Значит, даже в почти совершенном обществе политика может попирать точную интерпретацию и исполнение закона, — вздохнул Кэрд.

Врач скривила лицо.

— Бывают такие ситуации… Впрочем, ладно. Вам, Джеф, как и всем иммерам, сильно повезло, что вас всех не поместили в стоунеры сразу же после суда. Вам вообще повезло, что вы дотянули до суда.

Вы, конечно, могли бы позволить государству избежать расходов на проведение всех этих допросов и суда, если бы покончили с собой еще до ареста. У вас, иммеров, для этого были все возможности, однако очень немногие воспользовались ими. Все вы слишком хотите жить.

— Еще одно предательство, — сказал Кэрд.

Никакой вины Кэрд не чувствовал. Она была смыта слезами и многим другим. Вода камень точит.

Последовало длительное молчание. Затем врач заговорила с таким видом, будто она вынуждена сделать это.

— Меня уполномочили, точнее, мне приказали сообщить вам о том, что с вами желает говорить детектив-майор Пантея Сник. Она запросила личную встречу с вами. Она хочет поблагодарить вас за спасение ее жизни. Правда, ее запрос, как нетрудно догадаться, отклонили.

— Сник? — улыбаясь, сказал Кэрд. — Она действительно так сказала?

— Зачем я стала бы обманывать вас?

— Да нет, это просто риторический вопрос, — проговорил он. — Ну и ну! Вы знаете, не могу объяснить, почему, но у меня было ощущение, предчувствие, что я увижу ее еще раз.

— Мне кажется, само сообщение порадовало вас, хоть я и не пойму причины. Вы же должны понимать, что не существует даже малейшей вероятности, что вы еще раз встретитесь с ней. Предчувствия… Сущее суеверие.