Мир охоты и крови (СИ)

— Что за глупости ты говоришь? — наконец произнёс Август, проводя ладонью по лицу и садясь обратно. — Откуда такие мысли?

— Рокси сказала, что ты был у Гилберта всего один раз, но даже не поговорил с Алексом.

— Рокси следует научиться применять свои таланты там, где это…

— Она беспокоится, — резко перебил Себастьян, прохромав к столу, — и это нормально. Мы все беспокоимся, но только ты продолжаешь делать вид, будто ничего не произошло.

— Себастьян, — предостерегающе произнёс Август, сложив руки перед собой, — ты перегибаешь палку. Создаётся впечатление, что ты совсем не веришь в Алекса. Он знает, каких целей должен достичь Орден, и достаточно умён, чтобы не мешать этому.

Себастьян нервно рассмеялся. Его отец так это называет? «Мешать Ордену»?

В общении Август Гривелли был крайне сложным человеком. Убедить его в своей правоте казалось невозможным, добиться от него хоть капли сострадания — тем более. Казалось, всё, что он делает, он делает ради Ордена и всей коалиции, не видит рамок допустимого. При этом он действительно любил свою семью, — Себастьян скорее видел это, чем ощущал, — но иногда жертвовал временем с ней из-за работы.

Алекс и Рокси этого, вероятнее всего, даже не осознавали. Они выросли с двумя родителями и старшим братом, который всегда и везде был рядом. Себастьян же вырос с двумя родителями, один из которых почему-то относился к нему холоднее, чем должен был.

Но Себастьяну было плевать. Он давно перестал пытаться понять Августа или заслужить его любовь и признание — эти вещи казались ему совершенно пустыми, ненужными, он вполне мог прожить и без них. Однако Алекс и Рокси ещё старались, но Август, загруженный делами Ордена, не замечал их попыток.

— Ты хоть знаешь, что было на аукционе?

Август совсем тихо выдохнул и открыл нижний ящик стола. Себастьян точно знал, что там хранится, но всё равно удивился, увидев два стакана и бутылку виски.

— Ты будешь терроризировать меня вопросами, пока не добьёшься своего, — произнёс Август, размеренным движением наливая алкоголь. — И уж лучше я буду не совсем трезвым.

Просто поразительно. Два часа дня, а он уже пьёт.

— Ты знаешь, что было на аукционе? — повторил вопрос Себастьян, намеренно проигнорировав протянутый ему стакан.

— Знаю. Но ты всё равно расскажешь мне, да?

— Ты знаешь обо всём из отчётов и со слов искателей, бывших там. И со слов мамы, уверен, она тебе рассказала обо всём в подробностях. Но ты знаешь, что Алекс почти не разговаривает со мной?

— Ты за этим пришёл ко мне? — приподняв брови, уточнил Август с налётом удивления. — Чтобы жаловаться на брата?

— Я пришёл требовать, чтобы ты поговорил с ним. Не об Ордене или коалиции, а о нём. Убеди его, что ни он, ни я в случившемся не виноваты.

Август ущипнул себя за переносицу. Обычно каждый разговор с Себастьяном заканчивался спором, и, судя по всему, этот закончится точно так же и без единого шанса на понимание со стороны. Себастьян знал, какой позиции придерживается Август, но хотел давить до самого последнего: если уж он сумел наступить себе на горло, то и отец сможет.

На самом деле это оказалось не так уж и сложно. Поначалу было непривычно и странно, но Себастьян всегда умел приспосабливаться.

— Алекс умён, — настойчиво повторил Август, сделав небольшой глоток. — Он ни за что не станет…

Себастьян ждал слишком долго, и его терпение кончилось. Он резко наклонился и выбил стакан из рук отца — тот отлетел в сторону, со звоном врезался в книжный шкаф и рассыпался, алкоголь выплеснулся на дорогие книги и старые карты, ждавшие, когда Август уберёт их в более надёжное место.

Следом полетел второй стакан, который Себастьян всё это время игнорировал. Он врезался в стену за спиной Августа, аккурат между двумя древними мечами, уже годными только для украшения кабинета, чем для настоящего сражения.

Далее настал черёд бутылки с виски. Себастьян схватил её за горлышко и был готов швырнуть в сторону, но Август вовремя перехватил его руку. Их глаза одного оттенка голубого встретились, и Себастьян лишний раз убедился, что они одной крови — столько злости и презрения во взгляде он прежде видел только у своего отражения в зеркале.

— Что ты себе позволяешь? — тихо, но угрожающе произнёс Август.

— Иди к Алексу и говори с ним, — процедил сквозь зубы Себастьян, чувствуя, что ещё немного, и зажатое в руке горлышко бутылки просто лопнет от оказываемого на него давления. — И только попробуй сказать хоть что-то о том, что он должен контролировать себя.

Всего на мгновение, но Себастьян увидел, что его отец растерян. Но затем мгновение кончилось, и во взгляде вновь были только злость и презрение, так хорошо знакомые ему.

— Ты думал, я настолько тупой? — выдавливая из себя кривую улыбку, спросил Себастьян. — Думал, я не узнаю, что ты давишь на него и требуешь молчать о диагнозе, который ему поставили?

— Себастьян, тебя это не касается, — практически ледяным тоном сказал Август.