Мир охоты и крови (СИ)

Выглядела она превосходно: в совсем новых, идеально сидящих, точно вторая кожа, чёрных кожаных доспехах, ещё слабо поблескивающих из-за чар — прошлые доспехи были безнадёжно уничтожены хаосом демона, который продырявил ей руку и сумел разбить защитные чары. На лице — ни следа усталости или рассеянности, серые глаза сверкали так, будто Диона была готова прямо сейчас ринуться в бой. Она даже волосы собрала в тугой хвост, как делала всегда, когда бралась за работу.

— Где ты была? — спросил Энцелад, напрочь проигнорировав замечание о чае. Диона почему-то была уверена, что каждый раз, когда он будил её, он был обязан приносить её любимый чай с жасмином.

— У Марселин, где ещё мне быть?

— Мы нужны Гилберту.

— Если бы мы были нужны ему, мы бы уже были рядом.

Она была абсолютно права, ведь принесённая ими клятва позволяла понять, когда король всерьёз нуждался в них, но Энцелад не привык отклонятся от привычной инструкции. Даже если они остаются в особняке, даже если Гилберт просто сказал прийти сразу же, как Диона проснётся, это не означало, что они могли растянуть всё на несколько часов. И без того прошло больше десяти минут, которые сильно нервировали Энцелада.

Диона широко улыбнулась ему и поманила за собой. Очевидно, её совсем не волновало, что Артур всё ещё был в её постели.

— Когда-нибудь вы сведёте меня в могилу… — пробормотал Энцелад, идя вслед за сестрой.

— И я тебя очень люблю. Но, может, сходишь с кем-нибудь на свидание? — невинно хлопая глазами, предложила Диона. — Ты такой угрюмый, надо больше…

— Что мне сделать, чтобы ты, наконец, успокоилась?

— Не быть таким вредным и злым.

— Я не вредный и не злой. Я просто выполняю свою работу.

— Вот она и сведёт тебя в могилу.

Энцелад устало вздохнул. Диона была невыносима лишь в двух случаях — когда ей не позволяли участвовать в каком-нибудь крупном деле и в первые часы после того, как целители официально разрешали ей не соблюдать постельный режим. И всегда доставалось либо Энцеладу, которого она терроризировала бесконечными вопросами, либо Артуру, который абсолютно точно не отвечал на те же самые вопросы.

Иногда Энцелад не понимал, как эта неугомонная, бесцеремонная и дерзкая девушка может быть его сестрой.

— Так мы же к Гилберту, — озадаченно произнесла Диона, когда коридор, который должен был вести в его кабинет, перестроился и вывел их к кухне.

— Верно, — подтвердил Энцелад, открывая двустворчатые двери. — Мы к Гилберту.

Диона прошла за ним и удивлённо уставилась на их короля, старательно поправляющего чашки и маленькие тарелочки на подносе. Ни Одовака, ни Луки, ни кого-либо другого из слуг на кухне не было.

— Итак, — даже не поднимая глаз, сказал Гилберт, — нам очень нужно произвести на неё впечатление.

— На неё? — повторила Диона, облокотившись о стол. — А-а, на неё.

Одним из самых частых вопросов, который Диона задавала Энцеладу, касался принцессы Сонал из рода Арраны, которую Гилберт взял под свою защиту и опеку. К ней никого, кроме Шераи и Марселин, не пускали — из-за шокового состояния и вероятности того, что она может представлять угрозу для остальных. Но Шерая вот-вот должна была отправиться к Кемене, а Марселин, должно быть, как и всегда будет безвылазно сидеть в комнате Стефана и искать ответы, которых нет. Гилберт так и не сказал, для чего пригласил рыцарей, и не уточнял, почему они встретятся с принцессой без магов, да и почему они вообще встретятся в принцессой. Разве ей есть какое-то дело до простых рыцарей?

Однако Гилберт, судя по его взволнованному лицу, идеально сидящих рубашке, пиджаке и брюках, а также кое-как приглаженных кудрей, был настроен максимально серьёзно. Причём настолько, что решил сам принести принцессе завтрак и наверняка стоял над душой у Одовака, без остановки напоминая, что для Сонал нужно очень и очень постараться.

— И зачем? — спросила Диона, легонько стуча пальцами по столу.

— Если она будет на стороне коалиции, лэндтирсцы, вероятнее всего, наконец примкнут к нам.

Диона нахмурилась.

— У нас вообще есть шансы? Они столько лет отказывались сотрудничать.

— Мы спасли их принцессу. Принцессу, — многозначительно повторил Гилберт, наконец посмотрев на Диону. — Лэндтирсцы могут отказываться работать с нами, но за своей принцессой они пойдут.