Мир падающих звезд

Пока Арктур слушал надгробную речь, внутри открылась коробочка памяти. Легким ветром она перенесла его в те дни, когда не стало матери и отца. Ему вспомнилось, как нелепо он простился с отцом и не смог подойти к телу матери. Секунда разделяла жизнь и смерть, последнюю слабую улыбку сожаления и мертвецкий холод сухих губ. И когда по вздутым венам перестала бежать кровь и руки матери в последний раз дернулись и безжизненно застыли, он больше не смог прикоснуться к ним. А уже через минуту в дверь без стука вошли люди в спецодежде – безликие маски, руки в латексе. Стандартный черный мешок оказался слишком велик и проглотил тело, но Арктур этого уже не видел, он сбежал и спрятался в комнате как трус.

Парень не понимал, что все это время в душе его шла война. Сырой болью заныло где-то под ложечкой. Арктур опустил голову, и теперь на его ботинках чернели пятна. Он оплакивал мать, отца, Кастора, Крокуса и всех тех, о ком никто никогда не плакал в смартполисе, потому что теперь так не принято, потому что это неправильно, потому что время дорого. Но нет ничего ценнее возможности в последний раз быть рядом с тем, кого ты любишь, сказать что-то важное, вместе помолчать, попрощаться и плакать, плакать, плакать до тех пор, пока не закончатся слезы, пока в душе не наступит мир.

Ренегаты долго стояли в тишине, потом ушли в дом. В другие дни они бы украсили могилу и за накрытым столом до ночи вспоминали Кастора, пели песни и читали стихи. Но все изменилось после того, как они покинули родной дом. Словно со смертью старика в прошлое ушла привычная жизнь ренегатов.

Все сидели за столом. Чай давно остыл.

– У нас мало времени! – не выдержал Арктур.

– Говоришь как житель смартполиса, – поддел его Поллукс.

– Оставь колкости на потом. – Мирах не умел говорить быстро. Он тянул гласные, делал долгие паузы. – За новеньким хвоста нет, но это не значит, что искать его не будут. Надо выдвигаться в тайгу осенью, до весны ждать опасно.

– Идти в глушь перед зимой тоже опасно! – возразила Леда. – Да и куда идти, новой базы нет.

– Даже если найдем жилье, его нужно обустроить. Солнечные батареи, фильтр-дымоуловитель, глушители сигнала – все это жизненно необходимо, иначе нам придет конец. Разведка отдела ПЭ не дремлет.

– Кстати, об этом. Кастор мне показывал, что глушилки висели на дереве. И вы их хорошо замаскировали, солдаты не нашли. Я смог снять парочку, не знаю, рабочие они или нет. – Арктур положил на стол приборы. Компактные устройства автономно работали на солнечных батареях, легко крепились куда угодно, а главное – не боялись влаги и долго служили.

– Ты не так прост, как кажется. – Альдерамин похлопал Арктура по плечу. – А то мы уже слышали историю про ружье.

Настроение в стане ренегатов ненадолго улучшилось, все хором рассмеялись. Поллукс и Леда снова разлили горячий чай по кружкам. Пар заструился вверх, наступила тишина.

– Надо найти новую базу, – опять затянул витиеватую речь басистый голос Мираха. – Предлагаю через день на рассвете выйти на разведку в двух-трех направлениях. Ищем любое жилье у воды. Кастор всегда говорил, что тайга полна сюрпризов не только плохих, но и хороших. Лес не раз нас спасал, спасет и сейчас. Встретимся здесь, на базе, через трое суток.

Все закивали в ответ, они давно подумывали уходить вглубь леса. Но теперь это стало необходимостью.

– Каким составом пойдем? Кто-то должен остаться с Лилией. – Мирах взглянул на Леду.

– Мирах, ты опытный следопыт, ты пойдешь один, обогнешь гору слева. Альдерамин и Фомальгаут – вы отличная команда, пойдете справа. – Девушка взяла паузу и пристально посмотрела на Арктура: – Мы с тобой пойдем на восток. Поллукс, останешься с Лилией.

– Останься ты, а я пойду с ним, – возразил Поллукс.

– Нет! Если что-то случится, далеко Лилию мне не унести, а ты, – Леда ласково взглянула на названного брата, – справишься.

Разумные аргументы, спорить смысла не было, но от этого только противнее стало на душе. Поллукс резко встал из-за стола и ушел в дальнюю спальню, где, свернувшись калачиком, под его курткой спала малышка. Ему досталась самая тяжелая миссия – оставаться на базе и ждать. А еще придется отвечать на бесконечные расспросы девочки, успокаивать, когда она под вечер боязливо начнет вглядываться в лес, или бесконечно долго смотреть в окно, или ворочаться в кровати перед сном. И придется о сложном говорить простыми словами, игнорировать вопросительные взгляды, принимать строгий вид, а потом, наоборот, обнимать, не отпускать, целовать и заверять, что все будет хорошо. А она все прочтет по глазам, уличит его во лжи, будет тихонько плакать в подушку и слушать шорохи за окном.

На сборы потребовался день. Работа кипела в доме ренегатов с самого утра до позднего вечера. Над ними пролетела пара дронов, но глушилки работали исправно и скрыли дом от разведки. Однако это только лишний раз подталкивало беглецов к походу.