Мир пауков

Вскоре до братьев дошло, что их присутствие здесь воспринимается с любопытством. Многие женщины, бросив работу, беззастенчиво их разглядывали. Вот одна — высокая, светловолосая, отложив миниатюрный серпик, которым подравнивала травку на клумбе, направилась в сторону их повозки. Найл сделал улыбку поприветливей, но его потуги остались без ответа. Женщина с интересом рассматривала Вайга. Вот, потянувшись, пощупала ему пальцами бицепс. Вайг покраснел. Женщина вызывающе улыбнулась, затем, привстав на цыпочки, провела пальцем по щеке.

Тут Найл, спохватившись, обратил внимание, что ему призывно машет рукой стоящая возле клумбы девушка. Поймав его взгляд, она повелительно махнула ему рукой.

— Раб! — позвала она.

Найл, вопрошающе подняв брови, ткнул себя пальцем; девушка нетерпеливо кивнула и опять махнула рукой: дескать, давай-ка сюда! Найл, не зная, к кому обратиться за советом, растерянно глянул на гужевиков, но те застыли истуканами, не мигая уставились перед собой. В конце концов, видя, что девушка теряет терпение, Найл слез с повозки и пошел к ней. Это была миловидная темноволосая особа со вздернутым носиком, чем-то напоминающая Мерлью.

— Как тебя кличут? — осведомилась она.

— Найл.

— Иди за мной, Найл.

Девушка повернулась и пошла. Найл, теряясь от любопытства, направился следом к стоящей на середине лужайки большой каменной вазе, окруженной высокими — в человеческий рост — кустами. Когда углубились, девушка развернулась лицом к Найлу и потребовала:

— Ну-ка, целуй меня.

Найл вытаращил глаза. Он ожидал чего угодно, только не этого. В конце концов девушке надоела его нерешительность; притянув Найла к себе, она обвила ему руками шею. Спустя несколько секунд она тесно прижалась к нему всем телом, прикосновения губ были влажны и настойчивы. Вслед за первоначальным изумлением Найл почувствовал в этом занятии острый вкус и самозабвенно предался удовольствию.

Через какое-то время девушка сладостно вздохнула и, чуть отстранившись, близко посмотрела на Найла.

— Ну, целуй, — с хрипотцой выдохнула она.

Найл повиновался не колеблясь. Нежные губы податливо раздвинулись, девушка обеими руками охватила его голову, приникая к нему лицом. В таком положении они пробыли так долго, что Найлу уже не хватало дыхания.

Девушка отстранила лицо, ласково высвободилась и украдкой посмотрела сквозь кусты. Довольная, что там никого нет, она взяла юношу за руку.

— Пойдем туда. — Голос у нее возбужденно дрожал.

Найл послушно пошел за ней туда, где на общем фоне лужайки выделялся большой клок нестриженой, длинной травы. Упав на нее, девушка протянула ему руки. Найл растерялся. Ему было непонятно, в чем выгода лежачего положения, когда целоваться удобнее стоя. Тем не менее он подчинился и послушно лег рядом с девушкой. Спустя секунду ее руки вновь ласково обвились вокруг его шеи, а губы работали с таким усердием, словно она решила всего его вобрать в себя.

От оглушительного удара в ухо в голове затрещало, а из глаз посыпались искры. Над ними стояла Одина и, склонившись, примерялась уже для второго удара. В голове стоял звон. Найл нетвердо встал на ноги. Глаза Одины мстительно сверкали. Досталось башмаком и девушке.

— А ну поднимайся, потаскуха!

Одина повернулась к Найлу и крепко ударила его еще раз. Девушка, похоже, ничуть не испугалась, лицо ее выражало единственно досаду. Когда Одина снова отвела ногу для удара, глаза девушки налились недобрым светом, и та сдержалась.

— Марш на работу! С тобой разберемся позже.

Повернувшись к Найлу:

— А ты назад в повозку.

Повозка была пуста, четверо гужевиков-истуканов все так и глядели перед собой, будто покорные лошади. Одина прошла мимо них в цветущий кустарник, окаймляющий соседнюю лужайку. Найл хотел окликнуть брата, но одумался, вспомнив мстительно сверкающие глаза Одины. Послышался страдальческий вскрик… Из кустарника выдралась Одина, волоча брата за ухо. Найлу невозможно было сдержать смех, но под сердитым взглядом Одины он моментально осекся. Сзади с удрученным видом тянулась блондинка. Одина молча указала на повозку. Вайг влез и уселся рядом с Найлом. Одина, не удостоив братьев взгляда, пошла обратно в здание с розовым фронтоном. Нарушительницы как ни в чем не бывало взялись за прерванную работу. С дальнего конца площади — гррум! гррум! — доносились звуки маршировки.

— Как ты думаешь, она сильно рассердилась? — осторожно спросил Вайг.

— Вид у нее просто разъяренный. Но я-то разве виноват? Я думал, бабенка просто хочет мне что-то показать.

— Вот и показала, — хихикнул Вайг.

Прошло минут пятнадцать. В конце концов показалась Одина, за ней Сайрис.

— Пошли! — чуть не с ненавистью фыркнула служительница, отчего гужевики пугливо сорвались на рысь.

Одина смерила взглядом Вайга, затем Найла; оба отвели глаза.

— Повезло же вам, что это я, а не какая другая служительница, — сказала она. — За незаконную случку полагается полсотни ударов плетьми.

— За случку?

— Что вы такое натворили? — Сайрис не могла взять в толк, что произошло.