Мир под кроватью. Книга первая. Каждая победа уже одержана

Тот взглянул на спрашивающего так, что у Эрика по спине побежали мелкие противные мурашки, пробежали по шее и спрятались где-то в волосах на затылке. Крош-Про смотрел на Оль-Ти совсем без эмоций. И именно от этого становилось как-то не по себе, пусто…

– В порядке. Я к себе, – буркнул Краш-Про и поднялся на второй этаж.

Разговор дальше не клеился. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом…

– Знаешь, наверно, сегодня уже поздно идти к сохранителям, – почесал нос Оль-Ти. – Скоро совсем стемнеет. А мы, фингерлинги, как только прячется солнце, должны сразу ложиться спать. У нас режим. Если мы не высыпаемся, то весь день ходим вялые. А так нельзя, ведь новый день приносит много новых дел. И все их нужно успеть сделать. Я, по-моему, уже начал заговариваться.

Оль-Ти широко зевнул.

– Ну, да. Пора ложиться спать. Пошли наверх. Я себе постелю на полу, а ты поспишь на моей кровати.

– Согласен.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ПРО ВОДИЧКУ ИЗ НОСА… И, УРА, СКВИШ ВЫЛУПИЛСЯ

Фингерлинг притащил откуда-то несколько одеял и небрежно побросал их на пол одно на другое. Потом с краёв немного подбил ногами всю эту стопку к центру. И получилось что-то вроде большого гнезда. Оль-Ти завалился прямо в центр этого гнёздышка. Хотя солнце спряталось за горизонт, в комнате не было темно. Потолок подсвечивался множеством огоньков. Это были небольшие жучки, живущие в ветвях дома-дерева.

Оль-Ти свернулся калачиком в гнезде.

– Хорошо, даже лучше, чем в кровати. Спокойной ночи, Эрик!

Но мальчик не ответил, он лежал в постели фингерлинга и тихонько всхлипывал. Тихо, так, чтобы не услышал Оль-Ти. Но тот всё же услышал.

– Ты что это делаешь?

– Плачу, – всхлипнул Эрик.

– А как это?

– Просто. Слёзы из глаз катятся, а из носа водичка.

– А почему?

– Потому что мне грустно и домой хочется. Я здесь у вас уже очень долго, меня, наверно, дома совсем потеряли.

– Ой, да не переживай ты так! Скорее всего, в наших мирах время по-разному течёт. У вас, может, медленнее или наоборот – быстрее. Так что одно из двух: либо твоего исчезновения и вовсе не заметят, либо там пройдут десятки, а может. и сотни лет, когда ты вернёшься. И по тебе никто уже не будет скучать.

Эрик на минутку затих от этих слов.

– Ну, вот, видишь, ты сразу успокоился! – обрадовался фингерлинг.

Но мальчик тут же зарыдал в голос.

– Сотни лет! Значит все, кого я знаю, уже умрут? И папа, и мама, и Семён с Викой?

– Извини, я сказал, не подумав, – Оль-Ти подбежал к кровати, уселся на край и начал гладить мальчика по голове. – Скорее этого не произойдёт. Наш мир так устроен, что здесь можно было получить помощь. Мы завтра сходим в Башню времени, и там тебе расскажут, как вернуться домой. Я уверен…

Эрик начал успокаиваться, и только тут заметил, что в клетке в углу комнаты кто-то возится и сопит.

– Ура! – завопил Оль-Ти. – Он вылупился.

Жучки под потолком, уже почти переставшие светить, потревоженные шумом, вновь зажгли свои огоньки.

В клетке сопел круглый пушистый комок красно-коричневого света. Шерсти на существе было так много, что его коротенькие ножки были почти не видны. И когда комок двигался от одного края клетки к другому, казалось, что по клетке просто катается мохнатый шар с большими жёлтыми, как у совы, глазами.

Хозяин комнаты и мальчик подошли к клетке. Питомец торопливо затрещал, как будто это потрескивали дрова в печке.

– Он доволен, – пояснил звуки питомца Оль-Ти.

– А кто это? Принга или мокреж? – почему-то шёпотом спросил Эрик.

– Круче. Это редкий вид. Сквиш, – тоже зашептал фингерлинг.

– А чем он круче принги?

– А почему ты шёпотом говоришь?

– Боюсь напугать твоего питомца.

– Сквиши не из пугливых.

Оль-Ти и Эрик стали разговаривать как обычно.

– Хочешь дать ему имя? – спросил фингерлинг.

– А можно?

– Конечно.

– Погоди, мне нужно знать, что он умеет делать? Для чего он нужен? У нас, например, есть собаки. Они охраняют дом, кошки – ловят мышей. На конях – ездят. А сквиши … для чего они?

– С ними легко становиться спокойным. И они умеют убаюкивать.

– Как это, убаюкивать?

– Ну, ты не можешь уснуть. Они поют, и ты засыпаешь.

– Да ладно!? Так не бывает, – не поверил мальчик.

– Проверим?

– Ага.

– Тогда ложимся… Стоп, а имя-то ты ему не придумал.

– Если он сможет меня усыпить, пусть будет Сплюш.

– Хорошее имя. Сплюш, – позвал питомца Оль-Ти. Сквиш затрещал с присвистом. – Ему тоже нравится – он откликается.

– Всё, я улёгся, – сказал Эрик, укрывшись одеялом до подбородка.

– Я тоже, – фингерлинг свернулся клубком в своём гнезде. – Сплюш, убаюкай нас.

Сквиш угукнул по-совиному, а затем из него полилась какая-то мелодичная трель с потрескиваниями.

Жучки под потолком стали тушить свои фонарики. Последнее, что запомнил Эрик, слова Оль-Ти:

– Ух ты, действует. Я как будто куда-то уплываю…

И мальчик провалился в глубокий сон.

Лодка тихо покачивалась на воде. Солнечные зайчики прыгали по водной ряби. Даже во сне Эрик ощущал запах моря. Он сидел на корме, в его руках была удочка. На носу лодки восседал со своим спиннингом отец.