Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали

Фрей провел эксперименты с изолированными сердцами в 1967 г. Через два года он повторил его с 24 живыми лягушками и получил похожие, пусть и менее эффектные результаты. Аритмии и остановки сердца он не наблюдал, но, когда импульсы излучения совпадали с началом каждого удара сердца, пульс значительно ускорялся[308].

Эффекты, продемонстрированные Фреем, проявлялись потому, что сердце – это электрический орган, и микроволновые импульсы мешали работе водителя ритма. Но, вдобавок к этим непосредственным эффектам, существует и более простая проблема: микроволновое излучение (и вообще электричество в целом) вызывает кислородное голодание сердца из-за эффекта, оказываемого на клеточном уровне. Эти клеточные эффекты были, как ни странно, обнаружены командой ученых, в состав которой входил Пол Дадли Уайт. В 1940-х и 1950-х гг., пока советские ученые доказывали, что радиоволны вызывают неврастению у рабочих, армия США исследовала ту же самую болезнь у рекрутов.

Доктор Мандель Коэн и его помощники в 1941 г. получили задание: определить, почему столько солдат, сражающихся во Второй мировой войне, жаловались на больное сердце. Их исследования были опубликованы в нескольких небольших статьях в медицинских журналах, но главным результатом стал 150-страничный доклад, о котором после публикации надолго забыли. Он был написан для Комитета по медицинским исследованиям Агентства по научным исследованиям и разработке – агентства, основанного президентом Рузвельтом, чтобы координировать научные и медицинские исследования, связанные с военными действиями. Единственная копия, которую мне удалось найти в США, находилась на одной-единственной катушке микропленки, спрятанной в дебрях пенсильванского склада Национальной медицинской библиотеки[309].

В отличие от своих предшественников со времен Зигмунда Фрейда, эта команда медиков не только отнеслась к напоминавшим тревожный синдром жалобам серьезно, но и обнаружила физическую патологию у большинства этих пациентов. Ученые предпочли назвать заболевание «нейроциркуляторной астенией», а не «неврастенией», «раздражительным сердцем», «синдромом усилий» или «тревожным неврозом», как его знали еще с 1860-х гг. Но симптомы, которые они наблюдали, были такими же, какие впервые описал Джордж Миллер Бирд в 1869 г. (см. главу 5). Хотя команда ученых работала в первую очередь с жалобами на сердце, у 144 солдат, участвовавших в их исследовании, также были дыхательные, неврологические, мышечные и пищеварительные симптомы. Их среднестатистический пациент не только страдал от нерегулярного сердцебиения, болей в груди и одышки: он был нервным, раздражительным, дрожащим, слабым, подавленным и измотанным. Он не мог сосредоточиться, терял в весе и страдал от бессонницы. Он жаловался на головные боли, головокружение и тошноту, иногда страдал от диареи или рвоты. Тем не менее стандартные лабораторные анализы крови и мочи, рентген, электрокардиограмма, электроэнцефалограмма обычно были в пределах нормы.

Коэн, руководивший исследованием, был незашоренным человеком. Он вырос в Алабаме, отучился в Йеле и в то время был молодым профессором Гарвардской медицинской школы; уже в то время он поставил под сомнение общепринятое мнение и зажег одну из первых искр, из которых позже разгорелся костер революции в психиатрии. Ибо он нашел в себе смелость назвать фрейдистский психоанализ культом уже в 1940-х гг., когда его сторонники захватывали контроль над академическими учреждениями и фантазией Голливуда, затронув все аспекты американской культуры[310].

Пол Уайт, один из двух главных исследователей – вторым был невролог Стэнли Кобб, – уже был знаком с нейроциркуляторной астенией по гражданской кардиологической практике и, в отличие от Фрейда, считал, что это реальная физиологическая болезнь. Под предводительством троих этих ученых команда подтвердила, что так оно и есть. Используя методики, доступные в 1940-х гг., они сумели сделать то, чего не удалось никому в XIX в., когда началась эпидемия: убедительно продемонстрировать, что у неврастении физиологическая, а не психологическая природа. А еще они дали медицинскому сообществу список объективных признаков, с помощью которых можно диагностировать эту болезнь.

У большинства пациентов был высокий пульс в покое (более 90 ударов в минуту) и высокая частота дыхания (более 20 в минуту), а также тремор пальцев и гиперактивные коленный и ахиллов рефлексы. У большинства были холодные руки, а у половины пациентов были заметно покрасневшие лицо и шея.

Давно известно, что у людей с расстройствами кровеносной системы ненормальные капилляры, которые особенно хорошо заметны в ногтевом валике – кожной складке у основания ногтя. Команда Уайта часто находила такие ненормальные капилляры у пациентов с нейроциркуляторной астенией.

Они обнаружили, что эти пациенты сверхчувствительны к теплу, боли и, что важно, к электричеству – они рефлекторно отдергивали руки, получая удары намного более слабым током, чем требуется, чтобы вызвать такой же рефлекс у здоровых.