Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке

Церемония началась с речи дяди: он поблагодарил гостей за то, что они пришли, и выразил печаль по поводу смерти Билли. Потом говорили Гидеон, Ягин и другие сотрудники фирмы. Описывая мне происходившее, Гидеон рассказывал: “Было ужасно, просто ужасно выступать с речью. Я плакал. Мои дети тогда тоже были маленькими. Я сказал членам семьи Билли, что пытаюсь ощутить их горе. Я сказал, что стараюсь испытать их чувства, представив себе, что несчастье случилось с моим собственным сыном. Их горе должно быть невообразимым. Я сказал, что еда и деньги, которые я им даю, — это ничто, просто чепуха по сравнению с жизнью ребенка”.

Гидеон продолжал свой рассказ: “Потом говорил Пети, отец Билли. Его слова были очень простыми. Он плакал. Он подтвердил, что смерть Билли была несчастным случаем, а не следствием недосмотра с нашей стороны. Он поблагодарил нас за то, что мы пришли, и сказал, что его народ не станет создавать для нас проблем. Потом он заговорил о Билли, показал его фотографию и сказал: “Нам будет его не хватать”. Мать Билли молча сидела позади мужа. Некоторые из дядей Билли встали и подтвердили: “У вас не будет никаких неприятностей от нас, мы удовлетворены вашим откликом и компенсацией”. Все: и мои коллеги, и я, и вся семья Билли — плакали”.

Передача еды ради выражения печали заключалась в том, что Гидеон и его коллеги вручили продовольствие со словами “Эта пища должна помочь вам пережить тяжелые времена”. После произнесения речей семья и гости вместе приступили к простой трапезе из сладкого картофеля (традиционное новогвинейское блюдо) и других овощей. Под конец церемонии все пожали друг другу руки. Я спросил Гидеона, обнимались ли люди, в частности, не обняли ли друг друга, плача, он и отец мальчика. Однако Гидеон ответил: “Нет. Церемония была очень упорядоченной и формальной”. Мне же было трудно представить себе подобную встречу ради примирения в Соединенных Штатах или другой западной стране, когда бы семья жертвы и случайные убийцы ребенка, до того незнакомые друг с другом, сели бы рядом и поплакали, а через несколько дней разделили бы трапезу. Вместо этого семья ребенка планировала бы судебный иск, а семья случайного убийцы консультировалась бы с адвокатами и страховыми компаниями, готовясь к защите по иску и возможному уголовному обвинению.

Что, если?..

Отец и родственники Билли признали, что Мало не намеревался убивать мальчика. Я спросил Мало и Гидеона, что произошло бы, если бы Мало в самом деле убил мальчика умышленно или по крайней мере проявил несомненную халатность.

Мало и Гидеон ответили мне, что и в этом случае проблема была бы решена с помощью того же процесса компенсации. Просто результат был бы более неопределенным, ситуация — более опасной, а запрошенная сумма — большей. Риск того, что родственники Билли не стали бы дожидаться результатов переговоров о компенсации, был бы выше; существовала возможность того, что от денег отказались бы, а взамен произвели так называемое убийство в отплату, желательно самого Мало или его ближайшего родственника, если бы убить Мало не удалось; если бы и это не удалось, мог быть убит другой член его клана. Если бы, впрочем, родственников Билли удалось убедить дождаться исхода процесса компенсации, они потребовали бы гораздо бóльшую сумму. Мало оценил ее (если бы он был явно виноват в смерти Билли) примерно в пять свиней, плюс 10,000 кина (эквивалент примерно 3,000 долларов), плюс значительное количество продовольствия, в том числе гроздь бананов, таро, сладкий картофель, саго, овощи и сушеная рыба.

Я также поинтересовался, что произошло бы, если бы Мало был не служащим компании, а частным лицом и, таким образом, фирма не была вовлечена в процесс. Мало ответил, что в этом случае переговоры о компенсации с его стороны проводил бы не его коллега Ягин, а кто-нибудь из его дядей и старейшин его деревни. Сама компенсация выплачивалась бы не фирмой, а всей деревней Мало, включая его семью, членов его клана и членов других кланов, к которым Мало мог бы обратиться за помощью в сборе средств. В таком случае на Мало легли бы обязательства перед всеми, кто сделал взнос. В определенный срок Мало должен был бы расплатиться с этими людьми, а также со своими дядьями за их тяжелую работу по переговорам. Если бы Мало умер до того, как расплатился, его заимодавцы и дядья потребовали бы платы от его семьи и клана. Впрочем, не считая различий в том, кто вел бы переговоры и осуществлял выплаты, процесс компенсации происходил бы очень сходно с тем, как он проходил в данном случае.

Что предприняло государство