Мир поздней Античности 150–750 гг. н.э.

Во-вторых, как бы пирамида ни вытягивалась вверх, она всегда оставалась открытой у основания. На протяжении IV века в профессии преподавателя наблюдалась наиболее сильная текучесть. Так идея классической культуры все время подпитывалась энтузиазмом неофитов. Революционное «обращение» Константина в христианство было не единственным обращением в эту эпоху перемен: были гораздо более тихие, но не менее фанатичные обращения в традиционную культуру и старую религию. Император Диоклетиан поддерживал римский традиционализм с истинно религиозным рвением, как и поразительный nouveau riche греческой культуры Юлиан Отступник. В Поздней империи, безусловно, чувствуется внезапное высвобождение талантов и творческого начала, которое часто следует за потрясением ancient régime. Нарастающий поток способных людей, не обремененных аристократическими предрассудками и жаждущих учиться, поддерживал атмосферу оживления и беспокойства, отличавшую интеллектуальный климат поздней Античности от всех других периодов древней истории. Из отцов Церкви, например, только один – Амвросий (ок. 339–397) – происходит из сенаторской семьи. Все те люди, которые были способны наложить отпечаток на высшее общество империи, начали путь из безвестных городов – Плотин (205–269/270) из Верхнего Египта, Августин (354–430) из Тагаста, Иероним (ок. 342–41931) из Стридона, который он был рад покинуть, и Иоанн Златоуст (ок. 34732–407) из антиохийской канцелярии. Где закончится эта текучесть? Смогут ли институты менее консервативные, чем бюрократия и система образования империи, воспользоваться ею более результативно? И каким будоражащим идеям, которые долго зрели в средиземноморских городах, открывает путь это брожение? Сейчас, однако, давайте поразмышляем, как «восстановленное» общество Римской империи, в котором смешались новые и старые элементы, воспользовалось столетием относительного покоя.

3. Восстановленный мир: римское общество в IV веке

Заново сформированный правящий класс, распространившийся к 350 году уже по всей империи, мыслил себя живущим в мире, в котором восстановился порядок: reparatio saeculi33. «Эпоха реставрации» – вот их любимый девиз на монетах и в надписях. IV век – эпоха наибольшего процветания за всю историю римского владычества в Британии. Как только императоры замирили Рейнскую область, новая аристократия в Галлии стала расти как грибы после дождя: люди вроде Авсония, который мог помнить, как его дедушка умер в эмиграции из‐за варварского вторжения в 270 году, получили земельные владения, которые будут сохраняться еще на протяжении двух веков. В Африке и Сицилии ряд великолепных мозаик показывает dolce vita крупных землевладельцев, которая продолжалась почти без перерыва с III по V век.

Это возрождение в IV веке следует отметить особо. Стремительные религиозные и культурные изменения поздней Античности не происходили в мире, жившем в тени катастрофы. Совсем наоборот: их нужно рассматривать на фоне богатого и удивительно жизнеспособного общества, которое достигло баланса и приобрело структуру, значительно отличающуюся от той, что существовала в классический период в Риме.

Наиболее очевидной чертой этого общества и для современников, и для историков являлась расширяющаяся пропасть между богатыми и бедными. В Западной империи культура и общество находились под властью сенаторской аристократии, которая в среднем была в пять раз богаче, чем сенаторы I века. В могиле такого сенатора рабочие нашли «груду золотой пряжи» – все, что осталось от типичного римского миллионера IV века34 Петрония Проба, – «поместья он имел почти во всех провинциях. Честно ли он их получил или нет, – пишет о нем современник, – решать об этом не мое дело»35.

Что верно для аристократии, то верно и для городской жизни Поздней империи. Значение небольших городов уменьшилось – в Остии, например, шикарные дома аристократии IV века были выстроены из камня кварталов брошенных многоквартирных домов ремесленников II века. Но крупные города империи сохраняли роскошный образ жизни и многочисленное население. Это показывает быстрый рост Константинополя: основанный в 324 году, к V веку он насчитывал 4388 частных домов. В целом кажется, что достаток средиземноморского мира целиком сосредоточился в руках верхушки общества: доход римского сенатора мог достигать 120 000 золотых, а придворного в Константинополе – 1000; но доход купца – только 200, а крестьянина – 5 золотых в год.