Мир поздней Античности 150–750 гг. н.э.

Такое укрепление местных связей во всех провинциях сделало Италию «географическим понятием», которым ей и суждено было остаться. Север и Юг на тот момент уже разительно отличались друг от друга. Епископы и землевладельцы Севера давно привыкли к присутствию военного варварского правительства. Они чувствовали себя как дома при дворе Одоакра (476–493) и, позже, при дворе Теодориха в Равенне. Пересечь Апеннины означало попасть в другой мир, где королевский двор был далеко-далеко, а прошлое вездесущим. В Риме огромные христианские базилики и яркие воспоминания затмевали настоящее. Двойная олигархия сенаторов и клира – теперь тесно связанных между собой – поддерживала полную изоляцию блистательного города. Что характерно, Сенат снова получил право чеканить монеты, которого он был лишен с конца III века. Как только в 476 году западные императоры были свергнуты, портрет императора аккуратно сменили на изображение Ромула и Рема, которых вскармливает волчица, и девиз Roma invicta – «Непобедимый Рим». Таким образом, романтическая идеология Roma aeterna заполнила вакуум верховной власти, возникший с окончанием легитимного римского правления в Италии. Мы видим «Римлян из Рима» конца V и начала VI века на консульских диптихах: напряженные фигуры консулов, непомерно маленькие на фоне огромной фигуры Ромы.

В своей фамильной библиотеке сенатор Боэций (ок. 480–524) мог приобщиться к интеллектуальному богатству, основание которого было положено еще в период латинского ренессанса IV века. Боэций заложил основания средневековой логики, опираясь на книги, которыми владели еще его прапрадеды; его «Утешение философией» до сих пор озадачивает нас: как твердо придерживающийся христианства римский аристократ VI века, находясь пред лицом смерти, мог искать утешения в дохристианской мудрости древних. Теодорих казнил Боэция по обвинению в измене в 525 году: этим он нанес ловкий удар по наиболее выдающемуся и, таким образом, наиболее изолированному члену враждебной группы. Гордый и одинокий Боэций пошел на смерть за то, что слишком хорошо жил жизнью, которая сохранила все римское – все, кроме императора.

После 533 года римский император вернулся на запад Средиземноморья. Армии Юстиниана покорили Африку в 533 году одним ударом; в 540 году его полководец Велизарий вошел в Равенну. Успехи военных кампаний Юстиниана были сведены на нет из‐за возобновившейся персидской угрозы (в 540 году), из‐за ужасной чумы, которая неистовствовала в мире (с перерывами) с 540 года, и из‐за падения дунайской границы под ударами первых славянских вторжений в 548 году. Тем не менее римляне продолжали править в Равенне, Риме, Сицилии и Африке еще несколько столетий.

Неожиданная интервенция имперских армий оказалась серьезным испытанием для относительно сильных, но разрозненных групп римского общества в Италии и Африке. Для сенаторской аристократии повторное завоевание Юстиниана было катастрофой. Восточный самодержец, располагающий умелыми сборщиками налогов, не был тем императором, на которого они рассчитывали. Войны Юстиниана в Италии означали для этой хрупкой олигархии конец привычного образа жизни. Полные горечи обвинения со стороны итальянских сенаторов были поддержаны даже запуганной аристократией Константинополя: они омрачают страницы классического описания войны с готами Прокопия Кессарийского и взрываются бессильной яростью против Юстиниана на страницах «Тайной истории» того же автора.