Мир приключений 1969 г.

Минут через десять Колькин отец вернулся. Не один, с каким-то толстым, лысым дядей, видно начальником; за ними еще человек десять, а сзади всех охранник плетется и с ним рядом еще один, наверно командир вохровский: лицо у него красное и что-то он этому охраннику втолковывает насчет бдительности, не иначе.

Вся эта толпа возле площадки собралась, и один, совсем молоденький инженер, белобрысый такой, даже присвистнул от изумления:

— Вот это да!

Лысый посмотрел на площадку и сказал:

— Тут двух мнений быть не может, я думаю: поиск надо организовать немедленно. — Он сморщился весь и покрутил головой: — Ах, какая история дрянная! Ведь надо же...

Какой-то из подошедших, седой такой старикашка, посмотрел на Колькиного отца и к лысому обратился:

— Не стоило бы рисковать второй моделью, Виктор Сергеевич, комиссия сейчас подъедет...

Тут этот белобрысый громко так сказал, со злостью:

— Бросьте вы со своей комиссией. Парня спасать надо!

Все они сразу словно от столбняка очнулись и заспорили; громче всех этот белобрысый старался и еще один, смуглый, на грузина похож — он старичка за пуговицу схватил и рукой у него перед носом замахал. Кто-то насчет радиуса действия начал говорить, а белобрысый ему в ответ крикнул, что всего десять точек надо обыскать...

Тут Виктор Сергеевич — он у них явно за главного был — опять поморщился и говорит:

— Виновных искать — это мы всегда успеем. Прошу немедленно подготовить вторую модель, отправлять будем с той площадки. — Он показал рукой вправо, за деревья. — Вот так. А что касается комиссии, товарищ Ермаков, — это он уже персонально к старичку обратился, — так там, я полагаю, тоже люди, а не роботы представлены...

Инженеры гурьбой за деревья двинулись, вохровцы тоже за ними пошли, остались мы трое и Колькин отец с Виктором Сергеевичем возле площадки.

Я, пока их споры слушал, постепенно понимать стал. Эта модель у них опытная, оказывается, была, радиус действия — десять лет, не более. А главное — двигалась она не как угодно, а скачками такими, ровно по году каждый. Тут уж даже с начальным образованием и то понять можно, где Кольку надо искать — тридцатого июня какого-нибудь грядущего года, в другой день его занести не могло. Мне даже чудно стало — как же так, ведь этого года и нет еще, а уже, значит, машина там стоит, на том же самом месте, и Колька возле нее в полной растерянности пребывает — куда ж это он попал?! Хотя вполне может и так быть, что он с перепугу возьмет и бросится сломя голову, лишь бы от этой машины подальше. Тут уж без розысков не обойтись, это точно. Да еще и неизвестно, в какой год он попал!

Тут у меня сердце заколотилось со страшной силой. Неужели же я такой случай упущу? Мне и Кольку очень хотелось найти, жалко ведь парня — один, в незнакомом месте, да еще перепуганный небось насмерть — мало ли что с ним случиться может. А тут еще такая фантастика — в будущее слетать! Арсену скажу — от зависти лопнет. А если в отделении доклад потом прочитать: «О постановке охраны общественного порядка в 1980 году. Докладчик т. Парфенов (по личным впечатлениям)» — это ж такое будет!

— Виктор Сергеевич! — Я шаг вперед сделал и вытянулся, как в армии, когда рапортуешь. — Разрешите мне слетать?!

Колькин отец и Виктор Сергеевич даже рты раскрыли — так я их удивил.

— Я в милиции работаю, Парфенов моя фамилия, — отбарабанил я поскорей. — Детей разыскивать мне не впервой. Опять же, в случае чего, я с милицией в два счета сконтактируюсь... там... — Я показал вверх, на всякий случай: кто его знает, где оно помещается, это самое будущее!

Виктор Сергеевич усмехнулся и сказал:

— Если милицию к тому времени «там» не ликвидируют за ненадобностью.

— Да нет, я же серьезно, — сказал я. — Пусть меня только ориентируют, что и как. Если перегрузки, я выдержу — в армии ГТО первой ступени сдавал, с парашютом норму выполнил...

— Это точно, — вмешался дядя Митя, — Николай вполне потянет, если чего...

Валька тоже умоляюще посмотрел на Виктора Сергеевича.

— А что, — сказал тот, — Алексей Иванович, а? Пожалуй, общественность-то права. Милиция — она в таких делах лучше разбирается. И перегрузки опять же... — Тут он почему-то засмеялся.

Колькин отец подошел ко мне. Лицо у него совсем еще было серое, но глаза уже смотрели нормально.

— Видите ли, Николай, — доверительно сказал он, — никаких перегрузок тут нет. Передвижение во времени происходит по совсем иным законам. Атомы тела вступают во взаимодействие с особыми полями. И мы, в общем, даже не представляем себе точно, как организм это переносит — на больших дистанциях, во всяком случае. Поэтому-то я за Кольку... волнуюсь, — добавил он, помолчав.

Мне вдруг стало стыдно, что я прямо как на экскурсию напрашивался. Двадцать два мне скоро стукнет, а все не могу по-взрослому, по-серьезному. И еще я осознал — нет, не только любопытство во мне говорит, а помочь в беде хочется.

— Я понимаю, — ответил я. — Если разрешите, я полечу. Я справлюсь. Это уж точно.

РАССКАЗЫВАЕТ КОЛЬКА КОРНИЛОВ