Мир Путина. Россия и ее лидер глазами Запада

Немцы также оказали большое влияние на развитие политических движений правых и левых сил в России в XIX и XX вв. Карл Маркс вдохновлял российских радикалов, когда они стремились свергнуть царскую систему. Сам он был настроен скептически относительно готовности Российской империи к социалистической революции, поскольку ее капиталистическая система только-только развилась. Но по одной из величайших ироний истории большевистская Россия была первой страной, осуществившей его идеи на практике, и Ленин, безусловно, считал себя марксистом. В среде правых сил влияние на подъем славянофильского движения и русского национализма оказала философия Георга Вильгельма Фридриха Гегеля.

Между российскими и немецкими правителями встречалось также и менее поучительное единомыслие. И кайзер Вильгельм II, и император Николай II были поклонниками «Протоколов сионских мудрецов», пресловутой антисемитской подделки, которая якобы доказывала существование подлого международного еврейского заговора по захвату мира. (На самом деле брошюра была создана русской тайной полицией[150].) Оба правителя приписывали свои вынужденные отречения еврейскому заговору. Более того, Николай взял копию брошюры с собой в ссылку в Екатеринбург, где в итоге большевики убили его и его семью[151].

Отголоски трех главных частей наследия запутанной истории немецко-российских отношений продолжают звучать и в XXI в. Первая часть — мощная и столь же актуальная в ядерном мире, какой она была и в XIX в. Это наследие географии и ресурсов и их влияние на национальную идентичность и национальные интересы обеих стран. Отсутствие естественных границ между двумя странами и совместимость их экономик (российское сырье в обмен на немецкое производство) неизбежно приводили как к сотрудничеству, так и к противостоянию. Русские традиционно изображали немцев как главную потенциальную угрозу их безопасности, фокусируясь на вторжении Германии в СССР во время Великой Отечественной войны. Немцы также сконцентрировались на российской угрозе во время холодной войны. Сильно укрепленный «Фульдский коридор» разделял два немецких государства во время холодной войны и стал бы маршрутом, по которому СССР мог вторгнуться в Западную Германию. С обеих сторон стояли «вооруженные до зубов» солдаты Восточной и Западной Германии, настороженно наблюдая друг за другом.

Вторая часть наследия представляет собой два типа сотрудничества между Россией и Германией. Доброжелательное партнерство, часто в экономической, научной и культурной сферах, оказало положительное влияние на Россию и Германию, а также на их общих соседей в Центральной Европе. Однако между двумя странами существует и опасное сотрудничество, вред от которого ощущают соседние с ними страны и другие регионы Европы. Пакт Молотова — Риббентропа 1939 г. позволил СССР в течение двух лет оставаться в стороне от Второй мировой войны, а в рамках его секретных протоколов между двумя странами были разделены территории в Польше, Румынии и Прибалтийских странах. Сотрудничество СССР и Германии по подавлению собственного населения и населения других стран укрепило историческую модель российско-германского взаимодействия в ущерб безопасности и независимости стран, расположенных между ними.

Третья часть наследия представляет собой российско-германскую вражду, которая породила две мировые войны и превратила разделенный Берлин в самый напряженный форпост холодной войны. В течение первых двух десятилетий холодной войны отношения между Советским Союзом и Западной Германией носили в основном конфронтационный характер. Затем в 1969 г. канцлером стал Вилли Брандт. Будучи эмигрантом в Норвегии во время Второй мировой войны, он пришел к власти, полный решимости смягчить раскол Германии, проводя более примирительную политику по отношению к СССР. Его Восточная политика основывалась на тезисе «изменение через сближение», при этом выдвигалось предположение, что Москва изменит свою политику в отношении двух Германий, если Бонн предложит определенные стимулы[152]. Брандт подписал соглашения, нормализующие отношения с Москвой, Варшавой, Прагой и Восточным Берлином, открыв эру разрядки, которая начала разрушать «железный занавес». Все последующие лидеры Германии были решительно настроены никогда не повторять модель российско-германской вражды.

Хотя Горбачев, придя к власти, намеревался укрепить как СССР, так и связи с его «братскими» восточноевропейскими союзниками, со временем ему пришлось признать, что он больше не в состоянии сохранять советскую империю в неприкосновенности силой. Он позволил Германии воссоединиться без единого выстрела и согласился с тем, что объединенная Германия может стать членом НАТО. Германия по-прежнему благодарна ему и его преемникам за то, что они позволили Берлинской стене пасть, и по-прежнему активно настроена на продолжение мирного взаимодействия. Эта благодарность всегда смешана с глубоким чувством исторической ответственности за то, что сделали нацисты с русскими во время войны, которая унесла жизни 26 млн советских граждан.