Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цвет

Другим такие березняки кажутся не садом, а парком. Деревья стоят редко, а между ними разрастается крупнотравье. Красивей трудно сыскать лес. Но вдумайтесь, почему так разрежен древостой? Ведь за 500 лет, которые живет береза, можно столько орешков на почву насыпать, что молодняк встанет сплошной стеной. Благо и света для него сколько угодно. А возобновления нет.

Может быть, молодняк и появился бы, но крупные травы так пышно растут, что конкурировать с ними крошечному всходу березы — дело совершенно безнадежное. Всходы могут уцелеть только там, где трав меньше, где вместо почвы груды камней. Не потому ли и селится каменная береза все больше в таких местах?

Авангард леса

В тундре, где уже не растут деревья и кончается лес, его авангардом выдвигается ерник — заросли карликовой березки. Стратегия ерника такова: продвигаться вперед под защитой снежного плаща. Все, что выше снега, обречено на гибель. Поэтому ерник растет не прямым деревцем, а распластанным, раскидистым кустом из нескольких веток. Если есть мох, то весь куст утопает в моховой подушке. Наружу торчат только концы веточек с сережками.

Сережки хотя и маленькие, но вид обычный, березовый. Орешки в них тоже стандартные, березовые, с крылышками, как полагается. Только крылышки ернику вроде бы ни к чему. Крылышки у берез рассчитаны на ветер. Он должен унести орешки вдаль. Ерник же, поскольку он прижат к почве, живет в безветрии. Даже самый свирепый тундровый ветер снижает свой пыл у шероховатой поверхности тундровых растений. И расчет на то, что ветер унесет крылатые орешки ерника, не оправдывается. У обычной белой березы в конце лета, в августе, уже разлетаются. У ерника уходят под снег еще в сережках. Если бы осыпались в августе, пропали бы зря, упав рядом с материнским кустом. Вместо этого они вылетают весной, когда тает снег. Вешние воды подхватывают их и несут на новые места.

Крылышки же — отзвук далекого прошлого, память о длинной и извилистой истории вида. Ернику они не нужны. Он благополучно прожил бы и без крылышек. Да и орешки-то нужны ернику бывают один раз в сто лет. Почему именно в сто, можно понять, если проследить жизнь ерника от всхода до старости.

Всходы ерника появляются не где попало а только там, где ничего не растет. Здесь союзниками ерника являются гуси. Гуси выщипывают траву, и это место размывают вешние воды. Они же несут сюда и орешки карликовой березки. Конечно, не только гуси играют на руку березке. Олени могут копытами разбить моховую дернину и обнажить почву.

До десяти лет растет березка одним хлыстиком. Неизвестно, что случилось бы с ним дальше, если бы его не объедали олени. Остается один пенек. На нем — спящие почки. Они трогаются в рост и дают новые ветви. К сорока годам на ернике уже две-три ветви, а то и пять.

Перед наступлением морозов ветви ложатся к земле. Если не лягут, обмерзнут. Когда лягут, дадут корни и пришпилятся к почве. От лежачих ветвей пойдут новые ветви. Но те тоже к зиме ложатся. И дают корни. Так повторяется много раз. Медленно, но неуклонно ерник продвигается вперед. За десять лет — на метр.

Когда ернику исполнится сто лет, самые старые части его отмирают. И свежие ветви начинают самостоятельную жизнь. А на месте отмершего куста поселяется толокнянка. Правда, долго толокнянка чужой площадью не пользуется. Появляются всходы ерника и выживают ее.

Пожары, если не очень частые, играют на руку ернику. После пожаров он разрастается еще гуще, чем был. Недаром же расселилась карликовая березка по свету так широко, как редкие другие деревца: от Скандинавии до восточных окраин Азии. Растет и в Гренландии, и в Исландии, и в Северной Америке.

Несколько слов о крылышках у орешков. Если бы у ерника вдруг исчезли крылышки, в его судьбе ничего не изменилось бы. Но для других берез потеря крылышек может обернуться трагедией. Это случилось с березой железной на Дальнем Востоке. У нее железной прочности древесина. И даже кора металлического, чугунного цвета. Орешки мелкие, чуть крупнее просяного зернышка. Из всех наших берез железная выделяется своими орешками. Крылышек у них нет. Если бы были, росла бы по Дальнему Востоку шире, чем сейчас.

Но, увы, бескрылые орешки сыплются под полог материнского дерева. И поэтому сохранилась железная береза только на крошечном клочке земли возле Владивостока. Да еще в смежных районах Кореи и Китая. Искать ее в густом хвойном лесу бесполезно. Рощицы железной березы легче всего обнаружить на крутых, каменистых обрывах возле рек. Там, где почти нет почвы. Где лесной полог не может сомкнуться. И где другие деревья не способны вытеснить железную березу.

Есть и еще одна причина, почему растаяли ряды железной березы. В прежнее время, когда еще не было стиральных машин, дальневосточные хозяйки мечтали о стиральных досках из железной березы. И любящие мужья старались, как могли, обеспечить своих подруг необходимым инвентарем. Доски получались вечные. Они переходили из поколения в поколение. А запасы железной березы таяли.

Орех, трижды рожденный