Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цвет

Первыми, почуяв знакомый запах, прибегают слоны. После них носороги и тигры. Потом появляются олени, кабаны, тапиры, обезьяны. Остатки подчищают муравьи и жуки. Такое паломничество для дуриана очень полезно. Семена растаскиваются и распространяются. Дуриан процветает.

Но съедобный дуриан в джунглях не одинок. Есть еще 14 видов дуриана. У одних арил небольшой, у других его совсем нет. Заинтересовавшись этим, Е. Корнер заметил, что и у других растений есть такие же переходы от семян с арилами к семенам без арила. Вспомним, что он нашел подтверждение этому у бобовых. Если считать, что арилы — недавняя находка природы, что они возникли на вершине эволюции, то непонятно, как могли они одновременно образоваться в совершенно разных и далеких друг от друга семействах. И почему они только у тропических видов? Почему их нет в семействах умеренной зоны?

Е. Корнер создал свою «дуриан-теорию» (происхождения цветковых растений. Эта теория такова: самыми примитивными были на Земле невысокие деревья с мясистым стволом и плодами типа дуриана, с питательным, вкусным и часто окрашенным в яркие цвета содержимым, чтобы привлекать животных всем, чем можно. Связь с животными определила успех цветковых растений. И уже потом в процессе эволюции возникли высокие деревья с мелкими семенами без арила: плоды-орехи, плоды-ягоды, сухие плоды-семянки, как у подсолнуха.

Какао

Бассейн Амазонки. Именно здесь, на самом экваторе, живет это нежнейшее из нежнейших дерево. Растет в низинных лесах, многоярусных, как небоскребы. Ютится в самом нижнем ярусе, в постоянной тени и сырости. Но тот, кто думает, что какао там страдает и чахнет, глубоко ошибается. Напротив, именно здесь оно процветает. Трудно найти на Земле дерево, которое было бы так разборчиво к условиям жизни. Ему должно быть тепло, но не жарко. Чтобы не ниже плюс 24, но и не выше 28. При плюс 15 уже страдает. Поэтому и высоко в горах не растет.

Дожди любит постоянные, чтобы лили каждый день. Норма дождей вчетверо больше, чем в Москве. Сильный ветер нежелателен. Почва предпочтительна плодородная, рыхлая, покрытая старыми листьями.

Именно таковы тепличные условия под пологом многоэтажного дождевого леса. Первый защитный полог для какао дает кассия со своей ажурной кроной. И еще два десятка разных видов, высотой метров по 20–30. Над ними вздымаются еще более высокие 40-метровые гиганты — бобовые и могучие сейбы. Профильтрованный через такую уйму листвы свет очень слаб. Трудно себе представить, как существует какао при столь мизерном световом довольствии.

Может быть, оно пользуется теми промежутками времени, когда бобовые складывают свои сложные листья: перед дождем, утром и вечером, а бобовых в какаовом лесу не так уж мало? Или это деревце способно улавливать крохи света благодаря своим громадным листьям? В тени дождевого леса они достигают размеров газетной страницы — длиной до полуметра и в четверть метра шириной.

Листья какао необычны и своим появлением на свет. Они вырастают не постепенно, как у всех вечнозеленых деревьев, не один за другим, сменяя старые, отработавшие свой век, а «всплесками», сразу по нескольку штук. Затем следует пауза в три-четыре недели, а то и в два-три месяца. Листья молодняка яркого солнца не выносят. На вырубках сохраняются только под защитой более высоких соседей. Но что ни год, то меньше девственных лесов, все вырубки да мелколесье, да огороды. Деревьям предоставляется выбор: либо приспособиться, либо погибнуть. Какао приспособилось. Хоть оно и нежнейшее. Среди мелколесья разрастается какао куртинами, рощицами, а то и сплошными зарослями. Подступает даже к небольшим городам, где тяжелая нога человека еще не очень сильно уплотнила почву.

Способность выращивать плоды на стволе почти неизвестна у наших растений. Для какао — это обычная история.

В период дождей притоки Амазонки выходят из берегов и низменности превращаются в сплошные озера. Вода в лесах поднимается на метр выше почвы. В такой ванне какао стоит многие недели, но не вымокает и не загнивает. Овальные листья все так же печально висят острыми верхушками к земле.

В урочный час на толстых сучьях и самом стволе на маленьких подушечках появляются розовые цветки. Пахнут отвратительно, чем привлекают к себе опылителей — навозных мух. У других членов семейства стеркулиевых цветки тоже пахнут навозом, отчего и само название семейства в переводе означает «навозное». Однако мухи исполняют свой долг не особенно ревностно, потому что только один цветок из 200 оказывается опыленным. Но дерево все же дает за год около полусотни плодов, коричневых или желтых, похожих на маленькие ребристые дыньки.