Мир с членистоногими

Наконец, сели за стол. Бобик, видно давно ждал этой минуты, он расположился поудобнее, сразу видно, надолго, и, широко раздувая ноздри, заявил:

— А я могу всю это водку в один бидон слить и выдуть без перерыва.

— Не нужно, Бобик, — попыталась остановить его Вера, — придется снова бежать в магазин.

— А я хочу, — помотал головой Бобик. — Хочу.

— Но ведь это вредно, — поддержала Веру Зина. — Ты можешь заболеть.

— Ну и пусть, — стоял на своем Бобик, — что вам водки жалко?

— Не водку жалко, а тебя, дурня.

— Сейчас встану и уйду! — Пригрозил он.

Уломать его не удавалось, а у Стасика никак не укладывалось, чего они с ним так цацкаются. Погнали бы его подальше — и дело с концом, тем более, сам предложил. Кончилась эта канитель тем, что Бобик вылакал-таки всю водку залпом, а Зина пошла в ларек.

Потом включили музыку, и она заглушила довольное урчание Бобика. Иногда только в мелодию вклинивался хруст индюшиных костей, которые он перемалывал и глотал. Вера делала попытку оживить вечеринку непритязательной болтовней, а Зина молча возила вилкой по тарелке.

Медленные блюзы сменились быстрым танцем, Стасик пригласил Веру и, шаг за шагом, вывел ее в коридор. Стасика било током, когда они касались в поворотах танца.

— Ты часто меняешь мужчин?

— Да как сказать, мы уже не дети.

— А я тебе приглянулся?

— Не сказала бы, но у тебя такое тонкое лицо. Не удивилась бы, если бы оказалось, что ты балуешься стихами. Ты мальчишка, а мне надоела грубость. Мужчина без интеллекта навевает тоску.

Ещё бы, подумал Стасик. Вот, Бобик. Только и радости, что звериная злоба и свирепость.

— Это верно, — согласился он, — каково там Зине!

— Знаешь, пригласи ее на танец.

— Вот ещё! Буду я за него отдуваться, пусть сам, наконец, оторвется от жратвы, извини за грубость.

— А ты и не должен, но ведь и не развалишься?

Нужно пригласить, решил Стасик, а то решит, что он боится этого чудовища. Бобик меланхолично жевал, а Зина сидела рядом и томилась. Стасик остановился напротив неё и небрежно поманил рукой. Зина просветлела и торопливо отодвинула стул.

Танцевала она не плохо, но просто, сразу подчинялась партнеру. Держалась, правда, чересчур близко и Стасик с тревогой косился на Бобика. Но тому было не до Зины, за едой он ни на что не отвлекался. Мелодия завершилась, и Стасик с облегчением проводил Зину к дивану.

Стемнело и настало время расходиться по спальням. Вера незаметно кивнула Стасику и вышла, выделывая бедрами свои несусветные коленца. Она прошла на кухню и села у плиты. Была она заметно утомлена.

— Сегодня тебе придется поститься, — устало сказала она.

— Это как же, — не понял он.

— Да так. Я на эту ночь занята.

— Кто ж тебя зафрахтовал, может быть, Бобик?

— А ты думал, Зина?

— А как же я? Меня ты пригласила поиздеваться?

— Так получилось, но я о тебе позаботилась. — Она показала на гостиную. — Это тебе в утешение.

— Очень благодарен, — нервно засмеялся Стасик. — Хороша замена.

Он сделал, было, шаг к выходу, но одумался. Это был бы полный разрыв. А ведь ещё и не было ничего. Вон она, совсем близко, красивая, только бери, и вдруг лишиться такой женщины? Он похолодел и нерешительно, тыльной стороной руки коснулся ее груди.

— А можно… Можно я тебя хоть поцелую?

— Ну, разумеется, можно. — Она властным движением посадила его себе на колени, сочно поцеловала, потом выпрямила ноги и нежно подтолкнула коленями к двери спальни.

Зина уже была там, сидела на кровати, опустив плечи, и кивнула, когда он вошел.

— Ну, что будем делать? — спросил Стасик, — Предложения есть?

— Нет, — пожала она плечами и показала на кровать, — садись.

— Хорошо, хоть, не сразу предложила ложиться.

Он сел рядом, ожидая, что она предпримет, но Зина притихла. Итак худенькая, она скрючилась в совсем уже невзрачный комочек, понимая, что не вызывает у него никаких восторгов. Стасик на помощь не приходил. Он вовсе не собирался наносить такое оскорбление Жене, это кем же нужно быть, чтобы поменять Женю на Зину, даже мимолетом? Лишь бы переждать, забыться, а потом будет Вера. Что у нее с этим Бобиком? Может быть, он ей муж, вот бы выведать у Зины.

Он взял её за плечи и потянул на себя. Она не противилась, мужчины ее редко замечали. Она и в юности не могла похвастаться красотой, да потом ещё дурнела с каждым днем, а Вера всё хорошела и хорошела, и говорила, что нечему тут радоваться, одна морока и, будь ее воля, она поменялась бы с Зиной, не задумываясь. Зина бы тоже поменялась, будь ее воля.

Стасик осторожно погладил девушку.

— Давно ты с Верой-то дружишь?

— Да с детского сада, родители говорят, что с самого рождения.

— Я, было, вначале подумал, что Бобик с тобой.

— Нет, куда мне. Здесь старая любовь.

— Гнусный тип, неужели такой может нравиться?

— А что мне-то, он Вере по душе.

— Не по душе, а по телу.

— Может быть, дело такое…

— И давно ты с ним знакома?

— Да как привезла она его, с тех самых пор.

— Откуда же она его выкопала?