Мир смерти (тетралогия)

— Итак, нас трое. Нужно торопиться. Мы не знаем, сколько он проживет в таких условиях.

— Они дают ему ежедневную чашку воды,— сказал Рес, избегая взгляда Меты. — Полетим на корабле, я покажу путь. Теперь уже неважно, если горожане узнают, что мы с другой планеты.

Приближался полдень. Затащив моропов в грузовой отсек корабля, они рассчитывали сэкономить много времени.

Эользар стоял на реке в кольце лесов, покрывавших холмы. Корабль приземлился почти у города, и моропов выгрузили из трюма. Вскоре после полудня они вступили в город, и Рес бросил мелкую монету мальчишке, чтобы тот показал дорогу ко дворцу. На нем был наряд торговца, а Керк остался в своих обычных доспехах. Мета, скрыв по обычаю горожан лицо покрывалом, крепко держалась за седло, когда они пробирались по многолюдным улицам.

Перед дворцом никого не было. Двор, выложенный сверкающим полированным мрамором с золотыми прожилками, охранял взвод солдат. Их грубые бородатые лица кочевников никак не соответствовали роскоши награбленных нарядов. Но оружие у них было прежнее, и они были все так же смертельно опасны, как и на высоких плато. Даже стали еще опаснее — жаркий климат не лучшим образом подействовал на их характер.

Двор обрамляли высокие колонны. К паре колонн метрах в двух над землей была подвешена на цепи клетка из толстых прутьев. В ней не было дверцы — ее соорудили вокруг пленника.

— Ясон! — воскликнула Мета, увидев лежавшее в клетке тело.

Ясон не шевельнулся, и нельзя было определить, жив он или мертв.

— Я позабочусь обо всем,— сказал Керк, спрыгивая с моропа.

— Подожди! — остановил его Рес. — Что ты намерен делать? Если тебя убьют, это не поможет Ясону.

Керк не слушал — он слишком много потерял, чтобы внимать голосу рассудка. Теперь вся его ненависть обернулась против одного человека, и остановить его могла только смерть.

— Темучин! — крикнул он громовым голосом. — Выходи из своего логова! Выходи, трус, и посмотри в лицо мне, Керку, вождю пиррян! Покажись, трус!

Дежурный офицер — а им оказался Аханкк — подскочил к нему с обнаженным мечом, но Керк небрежно ударил его ребром ладони, не отводя взгляда от дворца. Аханкк рухнул и откатился. Наконец он замер — то ли без сознания, то ли мертвый. Скорее мертвый, так как голова его повернулась в неестественном положении.

— Темучин, трус, выходи! — снова крикнул Керк. Когда охрана схватилась за оружие, он презрительно крикнул им: — Псы, вы осмеливаетесь поднять руку на меня? Вождя пиррян, победителя Гиблой Расщелины?

Они отступили перед его гневом, и он снова повернулся ко дворцу. У выхода из тронного зала стоял Темучин.

— Ты слишком зарвался,— проговорил он с холодным бешенством.

— Нет, это ты позволяешь себе слишком много,— ответил Керк. — Ты нарушаешь законы племени. Ты схватил человека из моего племени и беспричинно его пытал. Ты трус, Темучин, я называю тебя так перед твоими людьми.

Меч Темучина сверкнул на солнце.

— Ты сказал достаточно, пиррянин. Я должен был приказать тебя убить, но я хочу доставить это удовольствие себе. Жалею, что не убил тебя, когда увидел впервые. Ведь из-за тебя и существа, которое называет себя Ясоном, я потерял все.

— Пока еще не все! Но теперь ты потеряешь жизнь. Я убью тебя!

Темучин опустил свой меч с нечеловеческой силой, всякого другого он разрубил бы надвое, но Керк отразил удар. Началась яростная схватка — не по законам и правилам фехтовального искусства, а по-варварски: только удары и парирование. В такой борьбе побеждает сильнейший.

Только звон мечей и тяжелое дыхание сражающихся слышались в мертвом молчании двора. Никто не уступал. Керк был старше и сильнее, зато Темучин всю жизнь провел с мечом и в битвах не знал страха.

Так продолжалось до тех пор, пока при очередном ударе меч Темучина не разлетелся надвое. Темучин сумел уклониться от могучего удара, и меч нанес ему лишь легкую рану в бедро. Кровь покрыла золотой шелк его одежд. Керк обеими руками поднял меч для последнего удара.

— Лучники! — крикнул Темучин. Он хотел умереть дорогой ценой.

Керк засмеялся и отшвырнул свой меч.

— Ты трус, ты не отделаешься от меня так легко, Я хочу убить тебя голыми руками.

Испустив яростный крик, Темучин подскочил к пиррянину. Они схватились как звери, в смертельных объятиях.

Керк огромными руками сжал горло противника. Темучин тоже вцепился в горло Керка, но шея пиррянина, казалось, была стальной. Он усиливал нажим.

Впервые лицо Темучина обрело выражение, отличное от крайнего гнева. Глаза его расширились, лицо исказилось болью. Он тщетно пытался ослабить хватку Керка. Она только усиливалась.

Изогнувшись, Темучин дотянулся рукой до пояса и извлек из ножен кинжал.

— Керк! У него нож! — крикнул Рес, но Темучин уже ударил пиррянина в бок, как раз под нагрудник. Он отдернул руку, но нож остался в теле Керка.

Взревев от гнева и боли, Керк не ослабил хватку и вдавил большие пальцы под подбородок противника — Темучин извивался от боли. Глаза его едва не вылезли из орбит, ноги почти не касались земли.