Мир, созданный химиками. От философского камня до графена

Казанский университет всегда славился своим химическим отделением, которое потом стало называться факультетом. Здесь работал химик Карл Карлович Клаус, который таким образом переделал на русский лад свое имя Карл-Эрнст, — по происхождению Карл Карлович был остзейским, то есть прибалтийским, немцем. Больше года изучая состав руды из платинового месторождения, он выделил новый химический элемент, который назвал рутением в честь России, которую считал своим Отечеством. Да, собственно, Россия и была его Отечеством, остзейские немцы были едва ли не более русскими, чем уроженцы Вологды или Курска, а уж сколько сделали для своего Отечества! Генерал-фельдмаршал Барклай-де-Толли, открыватель Антарктиды Крузенштерн, генерал Врангель и мореплаватель Врангель, мореплаватель же Коцебу, арктический исследователь Эдуард Толль и еще десятки блестящих имен!

История с Арбузовым

Впрочем, мы отвлеклись. Добавим только, что Ruthenia — это и есть Россия по-латыни и что Карл Карлович имел обыкновение пробовать химические вещества на вкус и как-то две недели провалялся в постели, надышавшись парами четырехокиси осмия. В том же Казанском университете работал, и даже два срока был его ректором, создатель теории строения органических соединений Александр Михайлович Бутлеров. В победный 1945-й год в Казани был организован Казанский филиал Академии наук СССР, который возглавил блестящий химик Александр Ерминингельдович Арбузов. Работал на химическом факультете университета и его сын, тоже академик Борис Александрович Арбузов, который и рассказал потрясающую историю про своего отца, Марию Кюри и элемент радий.

В начале прошлого века супруги Кюри Мария и ее муж Пьер открыли новый элемент, названный ими радием. Этим элементом с весьма необычными свойствами заинтересовались химики со всего света, в том числе и из Казани. Времена были простые, чуть ли не все химики мира знали друг друга и общались, лично или эпистолярно. Вот и Александр Ерминингельдович написал Марии Кюри письмо с просьбой прислать ему образец радиоактивного элемента. Мадам залила в стеклянную ампулу несколько кубиков раствора хлористого радия, запаяла, завернула ампулу в вату, уложила в фанерную коробочку и отправила в Казань обычной почтой. Будущий академик Арбузов что-то там поизмерял, поэкспериментировал, снова запаял ампулу и запихнул коробочку с ней в нижний ящик своего письменного стола.

В 1921 году Владимир Иванович Вернадский в Петрограде основал Радиевый институт для изучения радиоактивности. Во время войны Радиевый институт, как и многие другие, был эвакуирован из Ленинграда на химфак Казанского университета, где размещением сотрудников и оборудованием лабораторий занимался как раз Арбузов. Война закончилась, институты начали возвращаться в Ленинград, уехали и сотрудники Радиевого института со всеми приборами. Однако они довольно здорово загрязнили факультет своими радиоактивными препаратами, а к тому времени уже было известно об опасности радиации: Мария Кюри умерла именно от лейкемии, вызванной продолжительной работой с радием без каких-либо мер предосторожности. Поэтому после реэвакуации Радиевого института на химическом факультете провели дезактивацию помещений, постоянно проверяя уровень радиоактивности. Поразительно, но самым «фонящим» участком на факультете оказался нижний ящик стола академика Арбузова, который ежедневно проводил за ним несколько часов. Все эти 40 с лишним лет там пролежала ампула с радием, но академик скончался только в 1968 году в возрасте 91 года. Его сын и тоже академик Борис Александрович Арбузов также имел дело с радиоактивными веществами и тоже прожил долгую жизнь — 88 лет. По-видимому, устойчивость к действию радиоактивности имеет генетический характер.

Запретный полоний

А вот Мария Склодовская-Кюри, как мы уже говорили, такой устойчивостью не обладала. Впрочем, и работала она с радиоактивными элементами гораздо более плотно, чем отец и сын Арбузовы. Радий Мария с мужем открыли, когда ими же было установлено, что отходы после извлечения из руды элемента урана показывают не меньший уровень радиоактивности, а, как ни странно, больший. Они догадались, что в этих отходах есть что-то такое, что «светит» сильнее урана, перелопатили десять тонн урановой руды (смеси оксидов урана, так называемой урановой смолки) и выделили соль металла, который впоследствии они и назвали радием (от латинского radius — луч). Именно Мария Кюри придумала термин «радиоактивность».

Вскоре они открыли и еще один радиоактивный элемент, который назвали полонием — в честь Польши, родины Марии Склодовской-Кюри. В некотором смысле это было вызовом царскому правительству. Дело в том, что подданная Российской империи Мария Склодовская родилась в 1867 году в Варшаве, столице будущего польского государства, но тогда никакой Польши не было, и родной город Марии Склодовской входил в Варшавское генерал-губернаторство Российской империи. Даже само это слово — «Польша» — употреблять не рекомендовалось.