Мир, ставший пеплом

В первую секунду Гриднев отшатнулся от этого неприятного зрелища, и лишь потом бросился к жене. Впрочем, даже до того момента, как он попытался нащупать пульс, Лев уже успел понять, что Алла мертва. Потратив несколько секунд в попытках почувствовать биение сердца на шее и на запястье, Гриднев поднялся с колен и попятился к двери, боясь, что вновь упадет и, на этот раз, потеряет сознание. И первой мыслью, пришедшей в голову Льва, было: «Ну, вот. Теперь уже не нужно будет придумывать, как расстаться с ней безболезненно!»

– Ну, ты и баран! И эгоист, к тому же! – выругал сам себя Гриднев и, настолько быстро, насколько мог, пошел в свою комнату за сотовым телефоном.

Номер «103» не отвечал. Гриднев прождал, пока робот не известит его, что абонент не хочет с ним разговаривать, а затем попытался вызвать «скорую» еще раз – с тем же результатом. Затем Гриднев попытался связаться с полицией и службой спасения, но и там никто не отвечал на звонки. Лев даже перезагрузил смартфон, посчитав, что это он не хочет нормально работать. Однако перезагрузка проблему не исправила.

– Да, что за херня с этим аппаратом?! – выругался Гриднев, и пошел за телефоном жены.

На пороге спальни он остановился. Алла казалась сейчас совершенно чужим человеком, в котором от той женщины, которую он любил, осталась только фигура. Он не мог избавиться от ощущения, что к телу Аллы приделали чужую голову – настолько она была непохожа на себя, но Гридневу даже в голову не пришло попытаться понять, отчего Алла, еще вчера пышущая здоровьем, сегодня оказалась мертвой. И лишь когда он начал шарить в ее сумочке и увидел в зеркале отражение мертвой жены, Лев подумал о самоубийстве.

– Да, ну на фиг! – отмахнулся он от этой мысли, несмотря на все признаки отравления. – Она никогда суицидницей не была. Алка слишком себя любила, чтобы пойти на такой шаг.

Глядя на отражение мертвой жены в зеркале, Лев вдруг осознал, что не испытывает к ней ничего – ни жалости, ни боли утраты, ни недоумения от столь нелепой смерти. В его душе было лишь раздражение от того, что жена нашла способ избавиться от всех проблем, а ему теперь придется беспокоиться о ее похоронах. А еще о том, как сказать падчерице, что ее мама умерла, а он в это время пил водку в кабаке.

– Скотина ты, бесчувственная! – обругал себя Гриднев, и лишь тогда понял, что любовь к жене действительно умерла. Причем, судя по всему, уже очень давно.

Телефон жены Гриднев нашел не сразу. Он несколько секунд копался в ее сумочке среди всевозможных вещей, а потом просто высыпал содержимое на туалетный столик. Какие-то баночки, коробочки и флакончики посыпались на пол, на самом верху кучи вещей оказался сотовый телефон. Он был защищен паролем, и Льва это привело в ярость. Точнее, не сам факт того, что доступ к смартфону был заблокирован, а то, что Гриднев не мог вспомнить, был ли пароль на телефоне жены всегда, или она его установила только после того, как их отношения в последние месяцы начали портиться?!.

– На кой черт тебе это вообще понадобилось? – обратился к мертвой жене Гриднев.

Он несколько раз пытался угадать пароль, а затем бросил это занятие. Было очевидно, что угадать его сходу не получится, и Лев не хотел тратить время на то, чтобы найти способ взломать телефон жены. Он прекрасно понимал, что о смерти Аллы нужно как можно быстрее сообщить властям, но совершенно не знал, как это сделать. Гриднев не знал, может ли он до приезда властей уйти из дома, бросив мертвую жену одну, и как будет выглядеть его отсутствие, если вдруг кто-то к ним заявится. Например, падчерица. Лев снова попытался дозвониться со своего телефона в «скорую» и полицию, а затем решил, что это бесполезно.

– Да, к черту! – выругался он. – Дойду до соседей, да попрошу их позвонить. Не могут же у всех в округе телефоны из строя выйти!

Гриднев еще раз посмотрел на жену, словно надеясь, что она сейчас встанет и скажет, что пошутила, а потом вышел из дома и запер за собой дверь. Несколько секунд он стоял на крыльце, давая возможность глазам привыкнуть к яркому свету, а затем начал спускаться по ступенькам.

На дворе стоял конец июля – макушки лета. Уже больше недели столбик термометров на солнце не опускался ниже 40oС, да и в тени было ненамного прохладнее. Небольшой поволжский городок душила июльская жара, а близость к воде не делала атмосферу приятнее. Напротив, дополнительная влажность от волжских испарений только добавляла духоты.