Мир, ставший пеплом

Ответов на эти вопросы у Льва не было, и это угнетало еще сильнее. Почему-то в голову лезла только одна мысль: яд ночью намеренно распылили над городом. А это означало, что угроза жизни до сих пор остается. Стоит Гридневу оказаться там, где концентрация распыленного вещества чуть выше, и он вполне может пополнить коллекцию трупов, которая стала чудовищным украшением каждого дома в округе!

– Блин, а кому это вообще было нужно: травить наш заштатный городишко? – вслух высказал Гриднев мысль, давно вертевшуюся в голове.

В ответ разум тут же подсунул Льву целую россыпь конспирологических теорий, которые он читал, и в которые ни черта не верил. По одному из его предположений, над городом распылили секретное лекарство от коронавируса, которое, вместо того, чтобы вылечить больных, убило здоровых. Другой была теория об испытании нового бактериологического оружия. Третьей – катастрофа на какой-то секретной лаборатории, которая могла тайно функционировать поблизости от городка на старой советской подземной авиабазе, которая была давно заморожена.

– Батенька, да ты полный псих! – нервно рассмеялся своим мыслям Гриднев. – Ты в своих домыслах даже Стивена Кинга переплюнул. У того, в «Противостоянии», хотя бы умирали от нового вируса не в считанные часы, и не все одновременно!

Неожиданно звук собственного голоса показался ему настолько диким в этой удручающей обстановке, что Лев вздрогнул и поморщился. От разговора с самим собой он подумал, что начинает походить на сумасшедшего. Впрочем, он действительно недалеко ушел от помутнения рассудка. Точнее, очень близко подошел к этому состоянию. Понимая, что если будет сидеть на месте, и предаваться бессмысленным, ни на чем не основанным умозаключениям, то вполне может и сойти с ума. Нужно было встать и действовать! Вот только, что ему сейчас делать, Гриднев совершенно не представлял.

Лев поднялся с земли и принялся бесцельно ходить между домами, пытаясь изгнать из головы надоедливые домыслы и предположения, и сконцентрироваться на существующей проблеме. А она сейчас была одна: Гридневу нужно было немедленно найти хоть еще одного выжившего. Хотя бы для того, чтобы удостовериться в здравости своего рассудка и окончательно понять, что все вокруг не бред воспаленного воображения сумасшедшего, а пусть и страшная, но реальность. Поскольку бороться с настоящей бедой еще можно. А вот с играми собственного разума – никогда!

Чем бы ни были вызваны все эти смерти вокруг, вывод напрашивался один: выжить мог лишь тот, кто успел защититься от смертельной опасности, либо тот, кому, как Гридневу повезло. Хотя, временами он сомневался, что это можно назвать везением. За тот недолгий промежуток времени, пока Лев обшаривал дома, находя одни трупы, в голову ему неоднократно приходила мысль: «Им хорошо! Лежат себе, и ни забот, ни хлопот не знают. А мне из этого дерьма теперь выпутываться!»

Первое место, которое пришло Гридневу в голову, и где были в наличии средства химической защиты, был военкомат. Он не раз там бывал, и по работе, и просто приходил к знакомым в гости, и знал, что боевого оружия там нет, а вот всевозможных ОЗК и противогазов навалом, хоть весь городок ими упакуй! Впрочем, именно потому, что Лев прекрасно знал многих сотрудников военкомата, мысль о том, что именно там кто-то мог остаться в живых, он отмел практически сразу.

Во-первых, большая часть персонала в комиссариате были женщины. Причем, реальную воинскую службу в частях, а не в тыловых канцеляриях, из них никто и никогда не нес. Во-вторых, те мужчины, которые служили в военкомате, были либо офицерами запаса, которые получили погоны после гражданских вузов с военными кафедрами, и в реальной армии больше трех месяцев не находились, либо вышвырнутыми из войск разгильдяями. Никому бы из них и в голову не пришло, даже получи они сигнал тревоги, попытаться хотя бы защитить себя от химатаки. Они бы это сделали только в том случае, если бы получили прямой приказ по типу армейской команды: «Взвод, газы!»

Гриднев понял, что в военкомат идти бесполезно. Если там и остался кто-то живой, то исключительно вопреки обстоятельствам, как это произошло и с ним самим. А вот в полицейском участке выжившие вполне могли остаться. Средств индивидуальной защиты у них было боле чем достаточно. Да и в плане готовности к неприятностям даже местные полицейские, хотя им и было далеко до выучки спецподразделений, выглядели куда предпочтительней всего остального населения городка.