Мир Стругацких. Полдень и Полночь

– Может, это не Хозяева, а сам лес?! Куда?! Назад! – я оттолкнул обратно к кораблю хромого мужика, размахивающего дубиной. – Может, ему надоели игры тех, кто считал себя здесь властелинами? – я выстрелил в очередного тахорга. – Баррикадируемся на корабле! Надо сдержать проход! Свяжитесь с Базой, вызывайте помощь!

– Роби, помощь не успеет. Смотрите.

Я посмотрел. Позади первой захлебнувшейся Волны шла вторая, гораздо больше и яростней. Она сжимала кольцо вокруг корабля.

– Мы можем пробиться к вертолету, – сказал Камилл.

Люди. Двое мужчин, две женщины и пятеро детей. Им не выжить. я на мгновение оглянулся и замер. Между ними стояли фантомы. Грустно улыбался ослепительной улыбкой Габа. С надеждой смотрели дети, оставшиеся на Радуге. А рядом стояла она.

– Энергии на корабле хватит для нуль-транспортировки? Отвечайте, быстро! – спросил я у Камилла.

– Да.

– Если энергия высвободится, вы успеете спасти людей?

– Успею.

– Дайте ваш дезинтегратор.

– Но…

– Давайте!

Камилл протянул оружие.

– Роберт, подумайте. Корабль – это же шанс для человечества. Возможность вертикального прогресса.

– Вы знали заранее, что это случится. Может быть, уже тогда, когда меня спасали. Вы правы, так будет лучше. я не буду спрашивать, какую опасность для человечества вы увидели по ту сторону. Прощайте, Камилл.

Я вбежал на корабль, остановился возле колодца с мигающим светом.

Свет-тьма. Свет-тьма. Точка-тире.

Таня… Спасибо, что ты была… Есть. я обернулся. Она стояла во тьме туннеля и смотрела на меня. я поднял дезинтегратор и выстрелил в колодец. В последний миг показалось, что впереди вспыхнуло яркое солнце. Там были стаи птиц, блестели огромные озера с синей водой, и теплый ветер ласково подул мне в лицо.

* * *

Камилл лежал на краю утеса, заложив руки за голову. Внизу, над лесом, плыл белый туман. Вверху, под белоснежными облаками, кружили друг за другом драконы. Впереди ждали долгие года одиночества. Камилл выпрямился, посмотрел в пропасть. Затем подобрал оставшиеся на земле камни и швырнул вниз.

– До свидания, Роби, – тихо сказал он. – До встречи.

Владимир Марышев Беспокойная улитка

Он поднялся и, не оглядываясь, пошел в ту сторону, где должна была быть деревня, – по теплой сухой траве, мимо теплых сухих стволов, жмурясь от теплого солнца, которого непривычно много было здесь, навстречу пережитому ужасу, от которого больно напрягались все мускулы, навстречу тихой странной надежде, которая пробивалась сквозь ужас, как травинка сквозь трещину в асфальте.

А. и Б. Стругацкие «Улитка на склоне»

Леонид Андреевич сбросил шлепанцы и сел, свесив босые ноги в пропасть. Ему показалось, что пятки сразу стали влажными, словно он и в самом деле погрузил их в теплый лиловатый туман, скопившийся в тени под утесом. Он достал из кармана камешки и аккуратно разложил их возле себя, а потом выбрал самый маленький и тихонько бросил его вниз, в живое и молчаливое, в спящее, в равнодушное и глотающее навсегда, и белая искра погасла, и ничего не произошло – никакие глаза не приоткрылись, чтобы взглянуть на него.

А. и Б. Стругацкие «Беспокойство»

Полоса красного опасного мха напоминала язык исполинского зверя. Казалось, он вытянул его, отравившись зловонными испарениями болот. Сам давно уже сдох, стал кормом для неисчислимого множества лесных обитателей, а язык все тянулся сквозь заросли, постепенно истончаясь. Вот он полностью истончился и закончился. А через несколько шагов закончился и Лес.

Кандиду открылась поразительная, неправдоподобная картина. Он увидел крутой обрыв, настоящую бездну. За его кромкой, далеко внизу, виднелось что-то бескрайнее, пестрое, буровато-зеленое, напоминающее цветом и хаотическим узором гигантский маскировочный халат. Кандид не сразу сообразил, что это еще один Лес – возможно, такой же, из которого он только что вышел.

На краю обрыва, свесив ноги, сидел человек. Он был худощав, черноволос и одет в слишком просторную для него серую куртку.