Мир теней

голубого неба – на Ки-Ки, перебирающуюся на заднее сидение.

- М-м-м, собственно, - начала я, - Ки-Ки ведь пришла первой. Я сяду сзади. Я вовсе не

против.

- И слышать не хочу. – Адам стоял у двери, держа ее открытой для меня. – Ты

новенькая. А новеньким девчонкам полагается ездить на переднем сидении.

- Ага, - раздался с заднего сидения голос Ки-Ки, - пока ты не откажешься с ним спать.

После этого он отправит назад и тебя.

В ответ Адам продекламировал, подражая волшебнику из страны Оз:

- Не обращайте внимания на человека за портьерой52.

Я скользнула на переднее сидение, и Адам вежливо закрыл за мной дверь.

- Ты серьезно? – повернувшись к Ки-Ки, спросила я, пока Адам обходил машину,

направляясь к водительскому месту.

Ки-Ки моргнула, глядя на меня сквозь защитные линзы:

- Ты действительно думаешь, что кто-то захочет спать с ним?

Я обдумала ее слова.

- Я так понимаю, это значит «нет».

- Проклятая откровенность, - проворчала Ки-Ки, в то время как Адам скользнул за

рулевое колесо.

- Слушайте, - начал наш водитель, сгибая и разгибая для разминки пальцы, прежде

чем включить зажигание. – Мне кажется, все эти события со статуей, отцом Домом и

Брайсом заставили нас сильно поволноваться. У моих родителей есть джакузи, которое,

знаете ли, идеально подходит для снятия стресса вроде того, который мы все сегодня

испытали, поэтому предлагаю в первую очередь поехать ко мне искупаться…

- Знаешь, что, - отозвалась я. – Давай в этот раз обойдемся без бассейна, а поедем

прямо в больницу. Может быть, если позже будет время…

- Да! – Адам поднял глаза к небу. – Бог есть!

52 Фраза из книги «Удивительный волшебник из страны Оз», которую произносит сам Великий Оз, когда

Дороти и Тото обнаруживают его за портьерой и раскрывают его обман.

- Она сказала «может быть», тупица, - подала голос с заднего сидения Ки-Ки. – Ради

Бога, держи себя в руках.

Адам бросил на меня взгляд, выезжая с парковки:

- Я слишком напираю?

- Гм, - помялась я. – Возможно…

- Дело в том, что прошло слишком много времени с тех пор, как здесь появлялась

девчонка, представляющая хотя бы отдаленный интерес. – Адам, как я с облегчением

отметила, был очень осторожным водителем – в отличие от Сони, который, казалось, считал,

что знак «Стоп» на самом деле означает «Немного притормози». – Я хочу сказать, что на

протяжении шестнадцати лет был окружен всякими Келли Прескотт и Дебби Манкузо. Такое

облегчение для разнообразия находиться в компании Сюзанны Саймон. Ты уничтожила

Келли этим утром, когда заявила: «Гм, ангелы оставляют кровавые следы? Я так не думаю».

Адам продолжал в том же духе весь остаток пути до больницы. Не представляю, как

Ки-Ки могла это выдерживать. Если не ошибаюсь, она испытывала к нему те же чувства, что

он, очевидно, испытывал ко мне. Только я не думала, что он увлекся мною всерьез – если бы

это было так, Адам не смог бы шутить на эту тему. А вот интерес Ки-Ки к нему мне

показался настоящим. О, она могла дразнить его и даже оскорблять, но я пару раз глянула в

зеркало заднего вида и застала ее смотрящей на затылок Адама с таким видом, словно она

была… одурманена, по-другому не скажешь.

Но все это только когда она была уверена, что он не смотрит в ее сторону.

Когда Адам подрулил ко входу Кармелской больницы, я решила, что он по ошибке

остановился у загородного клуба или частного дома. Ну да, очень большого частного дома,

но, эй, вы бы видели некоторые домишки в долине.

А потом я обратила внимание на неприметный маленький знак, на котором было

написано «Больница». Мы вывалились из машины и побрели по безупречно ухоженному

саду мимо клумб, пестревших распустившимися цветами. Вокруг жужжали колибри, и я

заметила еще несколько пальм, которые когда-то даже не ожидала увидеть так далеко на

север от экватора.

У информационной стойки я спросила, в какой палате находится Брайс Мартинсон. У

меня не было полной уверенности, что его госпитализировали, но по опыту – к сожалению,

полученному из первых рук – я знала, что при любых несчастных случаях, в результате

которых могли быть получены черепно-мозговые травмы, врачи обычно требуют остаться в

больнице на ночь для наблюдения. И я оказалась права. Брайс был там, и отец Доминик

тоже, и их очень удобно разместили в палатах, находящихся в одном коридоре друг

напротив друга.

Мы оказались не единственными посетителями этих особенных пациентов – далеко не

единственными. Комната Брайса была забита людьми. Очевидно, здесь не налагалось

никаких ограничений на количество посетителей, и палата Брайса выглядела так, словно в

ней собралась большая часть выпускников Академии при миссии Хуниперо Серра. В центре

солнечной, светлой комнаты – каждая плоская поверхность в помещении была заставлена

вазами с цветами – лежал Брайс с гипсовой повязкой на плече. Его правая рука была поднята

и подвешена на блок над кроватью. Он выглядел гораздо лучше, чем утром, в основном, надо

полагать, благодаря большому количеству обезболивающих, которыми его накачали. Когда

Брайс заметил меня в дверях, на его лице появилась широкая бестолковая улыбка, и он

воскликнул:

- Сьюз!