Мир-Цирк [Авторский сборник]

— Раз ни один город не принимает меня, то и я не связан ни с одним городом. — Двойные ручейки слез буквально забили из глаз маски, потом перестали. Камера поднял руку и выпрямился. — Погодите! Я по крайней мере фокусник…

— Нет! — Все обернулись: из рядов делегации Тарзака поднялся Фикс. — Ты не фокусник, Алленби. Ты не прошел ученичества и к тому же носишь черное, как рассказчик. Фокусники ничем не обязаны тебе! — Фикс сел под аплодисменты.

Камера повернулся и побежал к делегации Сины. «Скрип, скрип, скрип!»

— Бустит, я был твоим учеником. Я рассказчик?

Бустит встал и покачал головой:

— Нет, Алленби. Ты отказался от мантии рассказчика, захотел выдавать себя за фокусника. Рассказчики ничем не обязаны тебе.

Охваченный притворной паникой Камера побежал. «Скрип, скрип!» И остановился перед Хэмфрисом.

— Но я по крайней мере посол?

Хэмфрис встал и нервно посмотрел на гротескное изображение Алленби, обращающееся к нему.

— Я думал… — Он указал на Алленби на трибуне, потом повернулся к Камере. — Эшли Алленби был смещен с должности посла на Момусе. Кроме того, вы… э-э… он исключен из дипломатического корпуса Девятого Квадранта. Он больше не может претендовать ни на какие полномочия.

Из маски Камеры снова забили слезы, промочив мундир Хэмфриса. Он обернулся к делегатам. «Скрип, скрип!»

— Так значит, мне ничего не осталось! Ничего! — Слезы забили фонтаном, потом перестали. — Ничего, кроме как быть представителем Момуса в Девятом Квадранте. — Трибуны затихли. — Ставлю на голосование. Стать ли мне Великим Алленби, Государственником Момуса, чтобы вести дела с Девятым Квадрантом от имени Момуса?

Алленби тихонько захихикал, потом заметил, как на него пялится сбитый с толку Хэмфрис. Алленби ткнул пальцем в Хэмфриса и засмеялся. Волна смеха пробежала по зрительскому сектору и охватила всю Арену. Делегаты, встав, скандировали: «ДА! ДА!» Камера снял маску и поклонился Алленби, но жест пропал даром. Алленби, Великий Государственник Момуса, свалился с сиденья.

Всадник, властный над конем

Но конь живой — чудесное созданье!
В нем все прекрасно: сила, пыл, дерзанье,
С широкой грудью, с тонкой головой,
С копытом круглым, с жаркими глазами,
С густым хвостом, с волнистою спиной,
С крутым крестцом, с упругими ногами
Был конь прекрасен! Нет изъянов в нем…
Но где же всадник, властный над конем?

Уильям Шекспир, «Венера и Адонис». [Пер Б. Томашевского.]

Proud Rider

рассказ, 1979 год

Перевод на русский: И. Клигман

Планета Момус живет под сенью Девятого Квадранта. Она уже не находится в изоляции, налаживаются отношения с внешним миром. Помимо положительных сторон такого сотрудничества возникают социальные проблемы — нарушен патриархальный быт, люди все дальше отдаляются от основы своей жизни — цирка. Остался последний шанс — сейчас или никогда, пока искусство цирка не умерло навсегда — возродить Арену Цирка. Цирк невозможен без зрителей. На Момусе очередной кризис — большинство жителей планеты — и есть артисты цирка, инопланетян же на пленету не допускают.

От холмов, окружающих Мийру, по изрытой колеями дороге в Поре двигалась четверка лошадей. Две пары белых жеребцов шествовали ровным шагом, согласно встряхивая головами. Юноша в коричневой куртке, сидевший подбоченившись на левом коне первой пары, сердито повернулся к старику, оседлавшему левого коня второй пары. Одна рука старика лежала на бедре; в другой он держал пару грубых костылей.

— Ладно, отец, продавать мы их не будем. Но можно ведь отдать их в аренду лесорубу Даввику…

— Молчи! Хватит об этом!

Юноша отвернулся, надувшись еще больше.

Слева от дороги начиналась пустыня. Заметив уходящие в низину отпечатки копыт, юноша слегка прижал левое колено к плечу коня, и передняя пара коней повернула налево; вторая пара последовала за ними. Юноша обернулся и посмотрел на горы, густо заросшие большими деревьями. Даввик платил бы за коней по четыреста мовиллов в день.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Джеда, — крикнул старик. — Ты хотел бы сделать из них ломовиков. Пока я жив, этого не будет, Джеда. Ни за что.

— Отец…

— Придержи язык!