Мир-Цирк

Грузовик резко затормозил. Внезапно разбуженный жрец обернулся и поглядел в запыленный бортовой иллюминатор за спиной. Перед ним возвышалась громада "Барабу" в уродливых заплатах; надпалубные сооружения, лопасти и стабилизаторы прогнулись от гравитации. Бансом фыркнул. Остатки сна — о работе довинитского священника — еще крутились в голове: прихожане, вдохновленные повествованием и обещаниями довинитов. Бансом вздохнул, отвернулся от иллюминатора и расстегнул ремни.

Жрец вылез из кузова и обошел грузовик. Следующая партия притащенного ящерами оборудования ожидала погрузки. У открытой двери в грузовой отсек "Барабу" стоял Нуссет, ученик старшего корабельного жреца Шелема. Ковыряя пальцем в зубах, он наблюдал за приближением Бансома из-под полузакрытых век.

— Сходи-ка умойся. — Ученик жреца погрозил Бансому пальцем. — Тебя хочет видеть Шелем. Бансом полез в кошелек:

— В чем там дело, Нуссет? — Ученик пожал плечами и нырнул в дверь отсека, не поглядев на медяки Бансома. Потом оглянулся через плечо.

— Ты перескажешь мне свои заметки, чтобы я мог тотчас же переписать?

— Нет. Сначала узнаю, что от меня нужно Шелему.

— Тогда я буду на шестом уровне, посмотрю, как тренируются воздушные гимнасты — если позволят.

Бансом кивнул:

— Я буду в скрипториуме.

Нуссет засмеялся.

— Где ж еще? — Ученик свернул из главного коридора, предоставив Бансома самому себе.

Бансом шел быстро, морща нос из-за вони ящеров. Если мы, вопреки "Арнхайму и Буну", ухитримся заманить в шапито хоть немного зрителей, запах, возможно, снова выгонит их! Он пожал плечами, вспомнив, что дело главным образом в духоте корабля. На поверхности Пироэля ящеры смогут помыться.

Корабль утешения, фыркнул про себя Бансом, плывущий по морю бед.

Чем дальше он углублялся во внутренности "Барабу", тем чаще встречались люди: клоуны, уродцы, фокусники, униформисты ходили по коридору или стояли небольшими группами, либо громко споря, либо грустно разговаривая вполголоса. Даже обычно бесстрастные в компании арваниане кричали и потрясали кулаками. Бансом покачал головой, вздохнул и свернул направо, в узкий коридор.

В тихом, тускло освещенном коридоре, ведущем к скрип-ториуму Бансом запнулся: перед дверью расхаживал Алленби, наряженный в золотую пелерину и черную широкополую шляпу. Услышав шаги Бансома, Алленби поднял голову.

— А! Я надеялся, что ты скоро вернешься. Бансом остановился перед Алленби и кивнул:

— Чем могу быть полезен Великому Алленби? — Он протянул руку, и Алленби опустил в нее несколько медных мовиллов.

— "Арнхайм и Бун" готовы к параду?

— Да. — Бансом не мог встретиться с Алленби взглядом. — Они выступят перед закатом.

— Как у них с крупными животными, Бансом?

Жрец потянул себя за губу, потом опустил руку:

— Девять номеров, Великий Алленби, с разных планет…

— Есть у них слоны?

Бансом кивнул:

— Двадцать. Внушительные животные. Раньше я видел только картинки…

— Да-да. — Алленби отмахнулся, его голубые глаза вглядывались в океан скудных возможностей, высматривая нечто неизвестное, что чудесным образом спасло бы "Барабу".

— Великий Алленби, у нас есть по крайней мере ящеры. У "Арнхайма и Буна" нет ничего подобного, — попытался ободрить Бансом.

— Хм! — Алленби покачал головой. — Горбунок, главный ящер, только сегодня потребовал увеличения платы рептилиям. — Алленби махнул рукой. Из-за гравитации. Я думал, мы можем справиться с гравитацией. Я, наверное, круглый дурак! По крайней мере нам не нужно платить слонам. — Алленби посмотрел в глаза Бансому. — А что их клоуны, фокусники?

— Я не видел их работы, но, конечно, наши лучше, Великий Алленби.

Алленби покачал головой:

— Возможно. Мне было бы легче, если бы наши лучшие не остались на Момусе.

— Они слишком стары, Великий Алленби, слишком стары для такого путешествия.

— Шелем полетел.

Бансом пожал плечами и вытянул руки:

— Жрецу не надо выступать, и, кроме того, Шелем все время неважно себя чувствовал.

Алленби нахмурился:

— Что-то серьезное?

Бансом опустил руки:

— Я не медик, но, возможно, это просто старость.

— Старость, — повторил Алленби, потом посмотрел на палубу коридора. Как я понимаю, эта болезнь неизлечима. — Бансом пожал плечами и кивнул. — Я желаю ему поправиться, Бансом. Мне скоро могут понадобиться его услуги.

Алленби кивнул, потом обошел Бансома и неторопливо направился к главному коридору. Бансом повернулся к двери скрипториума и открыл ее, заглянув в заваленное рукописями нутро. За прикрепленным к полу металлическим столом, обычным рабочим местом Шелема, никого не было.