Мир, в котором я теперь живу (СИ)

Так вот, красавцу в греческом хитоне (ну, надо же, вспомнила, как эта шмотка, похожая на короткое платье, называется) удалось меня заинтриговать, что само по себе, удивительно, поскольку я давным-давно вывела для себя формулу: если мужчина красив – это его единственное достоинство и самый главный недостаток в то же время.

Значит, пораскинем мозгами. На первый взгляд, то, что он сказал, звучит бессмысленно. Но это только на первый взгляд – что-то в этом определенно есть. Разве не может быть такого, чтобы человек поступил, по мнению окружающих глупо, но его поступок привел в последующем к ощутимому положительному результату? В теории – почему бы и нет? Кто сказал, что народная мудрость: одна голова хорошо, а две все равно умнее – это абсолютная истина? Да и вообще, я давно пришла к выводу, что невозможно лишь то, что мы сами считаем невозможным.

Мужчина склонил голову в другую сторону и подмигнул мне:

- Умная, да?

Мне показалось, или он умеет читать мысли?

Я скорчила дурашливую рожицу:

- Дорогой, а ты разве не слышал, что женщины бывают двух видов: прелесть, какие глупенькие, и, ужас, какие дуры? Хотя, если судить по твоей одежде – может, и не слышал. Эту «истину» не так давно установили.

Красавец какое-то время молча смотрел на меня, но при этом глаза его смеялись… неуловимо меняя цвет – как будто солнце выглянуло из-за туч и постепенно заполнило всю радужку. Наконец, он не выдержал, запрокинул голову и захохотал. Идиотки кусок! И чего я влезла со своим обычным стебом? От его смеха, и в самом деле… на травку захотелось.

- Ты больше, чем просто женщина – ты истинное чудо природы! – отсмеявшись, сказал он.

О, как меня похвалили! Я – чудо. Надеюсь, не в перьях?

- Слышь, кабальеро, у тебя это… с глазами что-то.

- А что с ними не так?

- Как бы тебе сказать… Они у тебя цвет почему-то поменяли.

- А, это… Ну, да, мне говорили… когда-то. Когда я в спокойном состоянии – они у меня серые, когда радуюсь или смотрю на тех, кто мне дорог – золотые, а когда гневаюсь – настолько черные, что зрачков не видно. Последнее обстоятельство, кстати, очень выручало людей из моего окружения, в том смысле, что если кому-то нужно было спрятаться – обычно, они успевали это сделать.

Красивый мужчина с чувством юмора? Это посвыше, чем эксклюзив – это нонсенс! Генетическая мутация какая-то…

- Так ты, что же, типа – домашний тиран?

- Ну… смотря, Что Считать Домом, - вот и опять в его речи промелькнуло что-то, непонятно-неуловимое, - Но если ты имеешь в виду тех, с кем я делил ложе, то с ними, наоборот – я был очень даже ласковым.

Плейбой, блин! Нет, ну правильно народ говорит, что все мужики – козлы. С другой стороны, тот же народ при этом добавляет, что с теми, которые не козлы – почему-то скучно. Хотя, чего я ожидала? На такого, как этот мистер Вселенная, современные барышни вполне могут наброситься стаей и банально изнасиловать всеми естественными и противоестественными способами.

- Ты это сейчас о своем гареме?

- Как раз нет. Гарем у меня был… для видимости.

Нет, все-таки, я люблю честных – даже не пытается отрицать наличие у себя гарема. Кроме того, он говорит обо всем этом в прошедшем времени. Чем черт не шутит – может, встал на путь исправления?

И вдруг… Сначала я почувствовала непонятную слабость, а потом – что меня в буквальном смысле слова не держат ноги. Греческий бог как будто только этого и ждал – продемонстрировав чудеса реакции, подхватил меня на руки. И куда-то понес. Даже интересно, почему мне и в голову не пришло сопротивляться?

- И правда – греческий… - глубокомысленно изрекла я, когда оказалась у него на руках, имея в виду его профиль. Хотя, если откровенно, на фоне его профиля – изящного, стремительного, гордого, шедевры античной скульптуры казались какими-то грубоватыми, тяжеловесными.

Он ничего не сказал, только уголок его рта тронула улыбка.

- … Слушай, а куда ты меня несешь?

- В Светлое Будущее – подойдет?

- Нет, серьезно, что ты собираешься сделать?

- Ну, может – Невозможное Возможным?

- Слушай, ты можешь по-человечески ответить?

- На языке вои… военных это называется диверсия.

Как интересно!

- Стесняюсь спросить: а мне в этом какая роль отводится – диверсанта или орудия убийства?

- Скорее – оружия массового поражения.

- Ух, ты! Это ж какая я бомба – ядерная или водородная? Или может…

Он ухмыльнулся, как проказливый мальчишка:

- Ты угадала – или может… А вообще – ты самая последняя разработка под кодовым названием «взрыв мозга».

Я важно кивнула – люблю, когда меня ценят по достоинству. Вообще, странно все это: то он разговаривает, как современный человек, то – не пойми, как.

- Эй, демиург, может, поставишь ребенка на планету?- вот кто бы меня тогда спросил, почему я так его назвала?

Мужчина ощутимо вздрогнул:

- Тебе не нравиться, когда тебя носят на руках?

- Не то, чтобы… просто, в конце концов, я так ходить разучусь.

- Зато летать научишься! - он улыбнулся – тепло, открыто, у меня аж в зобу дыханье сперло. Ну, не в зобу, конечно, но все равно, сперло.

Греческий бог, между тем, продолжал: