Мир, в котором я теперь живу (СИ)

Кряхтя, как столетняя бабка, нашарила тапки на полу, халат на кресле и пошлепала к двери, на всякий случай, приготовившись отстаивать свою честь квартирной хозяйки до конца. Даже в те времена, когда где-то в глубинах моего подсознания вел тихую и неприметную жизнь инстинкт самосохранения, у меня не было такой полезной привычки, как смотреть в глазок или задавать гостям через дверь сакраментальный вопрос: кто там? А сейчас – я и тем более не стала этого делать. Энергичным движением распахнула дверь, да так и застыла – с открытым ртом.

Во-первых, потому, что храбрыми гостями оказались не соседи снизу, и заготовленная речь автоматически утратила актуальность. А во-вторых… Знаете, что странно? Открыв дверь, я почему-то не посмотрела сразу гостям в лицо, как делала всегда, и как все нормальные люди делают. В общем, первое, что бросилось мне в глаза – это две пары длинных, стройных, одним словом, шикарных мужских ног, упакованных в черную кожу и обутых в стильные высокие ботинки, вроде тех, в которых рассекал небезызвестный герой «Матрицы» хакер Нео. Мой взгляд медленно заскользил по этим нереальным ногам выше, машинально отмечая такие же стильные кожаные жилетки и байкерские косухи… байкеры? В шесть утра нервную беременную женщину разбудили байкеры? Ну, эти да, смелые, и есть у меня среди них парочка знакомых… Хотя, кого я обманываю? Мои знакомые таким телосложением похвастаться не могут, и никогда не смогут – с ним надо родиться, как с талантом…

Ну, наверно, можно сказать, что я элементарно трусила, хоть страха, как такового, и не испытывала. Просто, в тот момент, когда увидела эти ноги, что-то у меня внутри уже знало – ко мне пожаловали самые желанные и дорогие для меня гости… только не альфары. Ко мне пожаловали люди – безбашенный царь и его друг. И не какие-то там, заново скроенные по старым меркам – а те самые… Меня как будто сковала неведомая сила – я не могла поднять голову, не могла посмотреть им в лицо, и ничего не могла с этим поделать. И даже этот хрипловатый, завораживающий, такой родной голос не смог разрядить обстановку:

- Говорил я тебе: давай сначала эсэмэску напишем. А ты – самая сильная девочка всех времен и народов наше с тобой появление точно переживет… И что теперь делать?

От голоса же, прозвучавшего в ответ, у меня закружилась голова, а в груди стало нестерпимо горячо:

- Ну… это ты, по идее, должен знать, мой дорогой.

- Почему это я?

- Да хотя бы потому, что людей у нас ты создал.

- И что с того? Я сам боюсь!

И вдруг… зазвучала музыка. И почему-то только сейчас я заметила, что дверь квартиры напротив приоткрыта. На минуточку – в шесть утра… Ну, наверно, там заработало какое-то радио – как иначе объяснить, что заиграла именно эта песня, хит восьмидесятых? Господи… она что, была написана специально для этого случая?…

Я не ангел, я не бес,

Я усталый странник.

Я вернулся, я воскрес

И в дом твой постучал…

Ну, да, ну, да, только вот к стене прислонился не кто-то из них – а я. Как там народ говорит – дома и стены помогают? Стена, помоги – держи меня крепче! А песня, между тем, продолжалась, и уже начался второй куплет, когда безбашенный царь вдруг запел – начал подпевать:

Годы странствий и разлук

Нас с тобой венчали.

Я к тебе сквозь тыщи вьюг

Пришел в конце пути…

Это было так неожиданно, так… потрясающе, что оцепенение с меня слетело в мгновение ока – я вскинула на него глаза…

Сколько секунд или минут в моей голове царила абсолютная пустота, ввиду полного отсутствия мыслей, понятия не имею – ощущение времени пропало… Помню только, что первым в ней возникло – так вот ты какой, безбашенный царь, сероглазый король… Не о тебе ли, на самом деле, Ахматова писала свои стихи? А потом, когда я этого короля как следует рассмотрела, что-то в душе пронзительно защемило, и следом появилась другая мысль – ты что ж такой… совсем седой?

Невероятные грозовые глаза ласкали солнечными лучами:

- Ну, а каким еще я могу быть после этой гребаной пустыни, сердце мое? Или после того, как положил монеты этому чернявому на глаза? Да не обращай на это внимания – на седину, на шрамы. От них скоро и следа не останется. Поцелуи ж от всего на свете помогают…

И вдруг у меня в сознании зазвучали стихи – мои собственные, между прочим, которые показались мне странными, когда я их написала. Хотя бы потому, что ни о каком конкретном мужчине тогда не думала, и даже не была влюблена. И вот сейчас оказалось, что эти стихи, как и только что прозвучавшая песня, адресованы не абстрактному герою – а вполне реальному. Герою – в прямом смысле этого слова. Ну, или – героям.

Иди ко мне – сквозь ливни и ветра,

Сквозь стройные ряды прекрасных дам.

Сквозь свет безжалостный – и милосердный мрак,

Назло дорогам, вопреки чужим мирам.

Иди ко мне – ползи, беги, лети!

Ищи меня – шепчи, кричи и пой…

Как будто – больше некуда идти,

Как будто – это твой последний бой.

Пусть я давно не жду тебя – почти,

Пусть промолчу – оправдываться нечем.

И беспощадный – ты меня простишь,

И всех простишь – за эту нашу встречу.

Сквозь правду лживую, сквозь праведную ложь,