Мир, в котором я теперь живу (СИ)

- Да просто, в общем-то. Я спал тогда, а моя внутренняя сущность шаталась по миру, как это обычно бывает со спящими альфарами. И тут появилась его душа. Чтобы ты понимала, человек, вне своего тела, сознанием и способностью мыслить не обладает. Как и способностью говорить. Единственное, что у него остается – это способность чувствовать, желать. Между нами говоря, быть мертвым для человека – жуткое ощущение. Поэтому мертвые и стремятся любой ценой вернуться в живое состояние, когда в мертвом их ничто и никто не держит. Стремятся, несмотря на то, что новое рождение – это настоящая смерть для человеческой личности. И прадеда твоего, видимо, привела на Альфаир любовь к тебе, любовь к своему миру. Он не сознавал того, что делал, не ведал, что творит. И, конечно, ничего мне не рассказывал – просто дал почувствовать. Дал почувствовать, что там, откуда он пришел, находится то, что нужно мне. Что мне не просто нужно – жизненно необходимо… Вот так-то. Так давайте же за него и выпьем – за Всеволода, за человека, благодаря которому все мы здесь сегодня собрались! А еще – за сестрицу Ашшору, которая тоже весьма поспособствовала этому,– сказал безбашенный царь, вставая и поднимая свой бокал.

И что-то такое в его голосе прозвучало – невероятное, похожее на отдаленные раскаты грома, что я самый настоящий благоговейный трепет ощутила.

Секура пошла – как дети в школу. Вот честное слово, надо бы ее на Земле внедрить, глядишь – и алкоголиков с наркоманами на порядок меньше станет.

Не прошло и получаса, как я расслабилась окончательно – море мне стало по колено, а гора Эверест – по пояс. И вот тогда – решила задать вопрос, который давно не давал покоя:

- Скажи… когда Армон умыкнул меня на Альфаире, мне ведь неспроста начали сниться сны о вашей прошлой земной жизни? Все никак не могу понять, какое я имею к ней отношение.

И вдруг наш неподражаемый бог мужской силы бросил на меня какой-то странный взгляд – как будто в первый раз увидел:

- Ну, ничего себе! Почему я только сейчас это заметил?…

- Заметил – что?

- До какой степени ты похожа внешне на его жену… - кивок в сторону великого царя.

Тут уж я обалдела окончательно:

- Как я могу быть на нее похожа? Она ж вроде узбечка? Ну, или кто-то в этом роде. Азиатка – одним словом.

Сероглазый король бросил на меня загадочный взгляд из-под ресниц:

- Ты не поверишь, сердце мое, но вид у этой, как ты ее назвала, узбечки, был вполне европейский. Видишь ли, в ее роду мужчины предпочитали жениться на чужестранках. Но не для того, чтобы обзавестись союзниками, как это делали все прочие правители – а чтобы местная знать не могла претендовать на власть. Поэтому невест они обычно искали в самых отдаленных краях, и довольно часто ими становились женщины вполне европейской наружности. Да, глаза, волосы и кожа у моей супруги были немного темнее твоих, и, тем не менее, определенное сходство между вами действительно есть. Иначе б я на ней не женился…

Что это за странный звук был – случайно не моя челюсть на пол упала? Мой же любимый герой, видимо, решил меня не мучить:

- Ладно, ладно – не смотри на меня такими глазами, серце мое, сейчас все узнаешь. Уж кто-кто – а ты имеешь право об этом знать.

В общем, с того момента, как услышал легенду о двух половинках одного целого, потерявшихся в большом мире, я верил – она где-то на свете есть, моя драгоценная половинка. Ну, наверно, мне просто хотелось верить во что-то такое. В конце концов – это же лучше, чем верить в то, что ты по жизни псих-одиночка? Когда в моей жизни появилась Ладо, какое-то время я считал своей половинкой ее. Но в один прекрасный день понял, что ошибался на этот счет. А потом эта девочка исчезла из моей жизни, и оказалось – я попал. Я подсел на любовь, как другие подсаживаются на вино или опиум. Подсел на само это чувство, понимаешь? И как жить без него в душе – уже не представлял.

Чтобы ты понимала, с самого детства у меня были, мягко говоря, сложные отношения с богами. К чему я богов помянул – скоро поймешь. Если бы эти боги не отвечали на мои молитвы и не являлись мне, скорее всего – я вырос бы убежденным атеистом. Но они отвечали и являлись – так, что их существование даже не было для меня вопросом веры или неверия. А отношения с ними стали сложными после того, как матушка рассказала мне миф о титане Прометее, которого боги подвергли зверской пытке только за то, что он принес людям огонь. Хоть и был тогда совсем мелким, но почему-то запомнил этот эпизод на всю жизнь.