Мир, в котором я теперь живу (СИ)

Веларг вздрогнул, очнулся и первое, что он увидел, вернувшись в реальность – это ошеломленные глаза цвета Великого Океана. В этой реальности одежда на Альдаре была. Все та же, церемониальная – со знаками принадлежности к Роду. Король Дармиры вдруг понял – Владыка Радужного Леса не просто все знает, он знает даже – что именно ему, Веларгу, только что померещилось. В следующее мгновение Веларг почувствовал то, что мы, люди Земли, называем желанием провалиться сквозь землю. Без единой мысли в голове человек подорвался на ноги и рванул в сторону двери. Точнее – попытался. Железные пальцы альфара не позволили ему этого сделать.

- Тихо, тихо! Успокойся, человек… дорогой мой человек, драгоценный мой человек… Странно, правда – говорить о живом разумном, как о вещи? Но других слов я почему-то не могу подобрать – ни в одном из языков Альфаира нет подходящих слов. Почему в наших языках так мало слов, Веларг? И почему я только сейчас это заметил? А, ладно – плевать на слова!

Пока Альдар говорил, и его теплое дыхание шевелило волосы у него за ухом, Веларг чувствовал, как по спине словно бегут невидимые мурашки. Когда же руки альфара обняли его со спины, а туника на нем, Веларге, вдруг исчезла, как будто в воздухе растворилась – человек не выдержал и задрожал всем телом, инстинктивно подавшись спиной навстречу альфару. «Все-таки, альфары – колдуны», - мелькнула вялая, безразличная мысль – как чужая.

Эти божественные руки ласкали его тело – гладили шею, плечи, грудь, живот. Он, этот невозможный альфар – словно всего себя в эти прикосновения вкладывал. «А может, альфары – это и есть боги?» … «Наверное, так он прикасается к женщине. И по-другому – просто не умеет» … В какой-то момент Альдар осторожным движением убрал волосы у него со спины и припал губами к его обнажившейся шее – Веларг сам не понял, почему он в это мгновение не умер.

И то, что раньше делали руки – начали делать губы. Горячие, трепетные, разжигающие в нем что-то такое, чему не было названия. Мыслей в голове уже не осталось – остались одни ощущения. Поэтому человек даже не осознал, не уловил этого момента – когда альфар развернул его лицом к себе и припал губами к его губам. То, как ему это померещилось, не шло ни в какое сравнение с тем – как это было наяву. От потрясения – даже сознание снова включилось. «Высокие боги! Я – его. Я весь его – до последней капли крови. Но как же так? Я ведь – мужчина… или не мужчина – а ошибка природы?… Почему он медлит? Почему я до сих пор не чувствую его в себе?» … И Веларгу вдруг захотелось умереть – чтобы сжигающее изнутри желание его убило. Но оно почему-то не убило – оно умерло само.

Сразу – Веларг даже не понял, что случилось. Очнувшись в кольце сильных рук альфара, первое, что увидел – что Альдар, так же как и он, по пояс обнажен. Первое, что осознал – что совершенное тело перворожденного больше ничего в нем, кроме чисто эстетического восхищения, не вызывает. Но потом, после того, как человек поднял голову, и его глаза встретились с глазами альфара, он понял самое важное – желание действительно как будто умерло, желания больше не было. А вот чувство… оно словно стало еще сильнее. Король Дармиры осознал совершенно ясно и четко: если понадобится – за этого перворожденного он умрет, ни секунды не сомневаясь. И если будет надо сделать это еще раз, найдет обратную дорогу из Долины Теней – и умрет еще раз. Слов, чтобы выразить это – действительно не было ни в одном из языков Альфаира. Но почему-то Веларгу казалось, что и не нужно – говорить об этом вслух.

Но сказать что-нибудь все же наверно надо было. Веларг и сказал:

- Вы что же, и женщин своих – таким вот способом раздеваете?

- Бывает – что и таким. Все зависит от ситуации, - улыбнулся Альдар, после чего на его лице появилось озадаченное выражение, и он удивленно прикоснулся к собственным губам – дело в том, что до этого момента Альфаир не знал, что такое улыбка.

У Веларга же улыбка Альдара вызвала не удивление, а самый настоящий шок. И в этом мире, как и в нашем, люди, и не только люди, бывало, говорили: на воду и огонь – можно смотреть до бесконечности. Веларг же мог теперь добавить: до бесконечности можно смотреть на Альдара Лучезарного, когда он улыбается. Смотреть – и не насмотреться.

- И что случилось с моей… нашей одеждой, если это, конечно, не секрет?

- Да ничего особенного – распалась на первичное. Сейчас восстановлю.

Альдар посмотрел на него, как будто вспоминая что-то, слегка прищурив глаза, а в следующий момент по обнаженной, еще не остывшей от ласк альфара коже Веларга, словно запорхали крылья невидимых мотыльков – и вот уже его туника и пояс опять были на нем. Точно таким же образом альфар восстановил собственную одежду.

Веларг покачал головой:

- Все ясно – это какое-то ваше колдовство.

- Да какое там колдовство – всего лишь власть над Силой. Которая, в свою очередь, дает власть над Материей.

- Могу себе только представить – сколько еще таких тайн вы, альфары, скрываете от мира.