Мир, в котором я теперь живу (СИ)

- Амор… ты вообще отдаешь себе отчет в том, что говоришь сейчас, и что именно сделал? Ты, между прочим – разбудил спящего альфара. И тебе не кажется, что в подобной ситуации задаваться вопросом, понравилось ему или не понравилось – это, по меньшей мере, странно?

Сердце Амора забилось, как ненормальное – Альдару понравилась эта его ни на что не похожая ласка… Но внутренне расслабиться у него все равно почему-то не получалось.

Альдар вздохнул, привлекая его к себе на грудь:

- Послушай меня, Амор, послушай, что я тебе скажу. Не стану скрывать, если бы не это чудо, ниспосланное в наш мир, которое меняет и нас, и его по своему усмотрению – я бы этого не понял. Точно так же, как ты бы – этого не сделал. А так… я не то, чтобы понял это, я откуда-то просто знаю: если бы мы с тобой вдруг поменялись местами, ну, если бы ты оказался на моем месте – я бы тоже однажды захотел сделать что-то подобное для тебя… Ну, я не знаю, что еще тебе сказать, чтобы ты перестал себя винить за удовольствие, которое мне доставил, и, судя по моим ощущениям – не мне одному.

Владыка слегка отстранил Амора, какое-то время молча всматривался в его лицо, и вдруг – подался навстречу и прижался губами к губам. Амор же, раскрываясь навстречу этим губам, почувствовал, как сладкая боль у него внутри как будто стала меняться, потрясая до самых глубин все его существо – словно в нем начал распускаться какой-то невиданный цветок… А в следующий момент… он проснулся.

Если бы кто-нибудь до него на Альфаире когда-нибудь видел сны, Амор бы понял, что это был сон. А так… он обнаружил себя самого в собственных покоях, в собственной постели, по уши – в собственном семени.

Суть предвечная, как он здесь оказался? Неужели то, что сделали с ним губы Альдара, так его потрясло, что он не помнит, как добирался до своих покоев? Но ведь у него абсолютная память – память альфара.

Амор начал вспоминать, что было перед этим. Сначала был этот беспрецедентный в истории прием, был банкет, на который и Владыка, и Веларг явились, кстати, явно выпив не одну чашу секуры. На Альдара он, Амор, почему-то отреагировал так, как будто в первый раз увидел, притом, что знал его всю жизнь – таким нереально прекрасным выглядел тогда Владыка. Да и Веларг тоже – от него у Амора, как и от Альдара, чуть ли не дух захватило.

Что касается человеческого короля, то с ним вообще что-то непостижимое случилось – следы прожитых лет, столь заметные в человеческой внешности, словно водой смыло: исчезли морщинки у глаз, из смоляных волос исчезла седина – чудеса, да и только. Пока не посмотрел на него внутренним зрением, Амор вообще ничего понять не мог. Но стоило ему посмотреть… в общем, сначала он не поверил глазам своей внутренней сущности – ну, не мог Альдар возжелать мужчину, каким бы прекрасным тот не был. По очень простой причине: Альдар – альфар. Потом присмотрелся внимательнее и понял: между ними что-то было, однозначно было, но – не соитие. Сущность Веларга, хоть и несла в себе следы силы и сущности Альдара – выглядело это не так, как выглядит после Отдачи. Наиболее правдоподобной ему почему-то показалась версия о том, что Альдар увидел какую-то болезнь у Веларга, и просто его полечил. Тем более что ничего похожего на желание, на вожделение, сейчас эти двое друг к другу совершенно точно не испытывали.

После этого на него, Амора, и начало снисходить озарение: и насчет Альдара, и насчет его личной жизни, а точнее – насчет ее отсутствия и невозможности в принципе. Он даже позволил секуре собой завладеть – чего с ним отродясь не бывало. Придумать, что делать с Альдаром и его личной жизнью, у него не получилось, как ни напрягал он свой безупречный разум альфара, а что делает в такой исключительной ситуации альфар? Правильно – идет спать. Как ложился спать, Амор, вроде бы, помнил, а вот, как проснулся – почему-то нет.

Ладно, какая, в сущности, разница, почему с ним такое происходит – здесь помню, здесь не помню. Главное, что какой-никакой – а выход он нашел. Даже если в мире действительно нет женщины, способной принять Владыку – он, Амор, знает теперь, как сделать так, чтобы жизнь его была все-таки жизнью, а не бессмысленным существованием. И сладкая боль у него внутри словно подтвердила это – проявилась, развернулась, так, что даже дыхание сбилось.

Но тут… сквозь благостное течение его мыслей прорвался мысленный зов Владыки: «Амор, зайди – нужно кое-что обсудить». И вот тогда с Амором случилось то, что девушка из другого мира назвала бы одной емкой фразой – взрыв мозга…

Владыка смотрел на него, с одной стороны, вроде бы, озадаченно, а с другой – в глубине его глаз поблескивали едва уловимые звездочки смешинок, которые действовали на Амора, как истинное чудо на истинно верующего: