Мир, в котором я теперь живу (СИ)

- Дело не в этом… ослепительная. Просто сущность и, соответственно, тело мужчины альфара не реагирует на мужчин так… как реагирует на женщин. Мы природой такими созданы, что хотим женщине себя отдать – отдать целиком, без остатка. Для мужчин, наверно, уже ничего не остается – отдавать уже нечего.

При звуках его голоса, я опять почувствовала, что хочу этого мужчину, хочу именно так, как он об этом сказал – всего, целиком, без остатка… И тут же оказалась в кольце рук Альдара, которые сначала успокаивающе и невероятно нежно гладили меня по спине, потом – привлекли к груди, а потом он склонился ко мне, и я снова ощутила на своих губах его сладкие, жаркие губы… Откровенно говоря, в свои двадцать семь лет, я считала себя не слишком темпераментной барышней, но тут… приходилось признать: я не просто темпераментная, а, судя по всему – сексуально озабоченная. Как-то так…

Явно с большим трудом оторвавшись от моих губ, Альдар какое-то время всматривался в мое лицо, придерживая меня за плечи, а потом сказал:

- Сердце мое… ответь мне на один вопрос – мне действительно важно… знать. Скажи, мне это не кажется – ты и в самом деле, как будто пытаешься бороться со своей природой, когда реагируешь на Амора?

Я молча кивнула.

- Но… почему? В нем есть что-то такое, что тебе… не нравится?

Мой взгляд совершенно непроизвольно устремился на Амора:

- Разве что-то в нем может не нравиться? Просто в такие моменты я чувствую себя так, словно тебя предаю…

У моего царственного альфара явно не сходились в голове какие-то пазлы:

- Предаешь? Кажется, теперь – я вообще ничего не понимаю… Сердце мое, объясни мне: какое отношение слово «предательство» имеет или может иметь к тому, что происходит между мужчиной и женщиной? Мужчина хочет женщину – женщина отвечает на его желание. И происходит это – в силу их природы, независимо от их воли. Если не дать им утолить это желание, или разлучить до того, как они его утолят – и мужчина, и женщина медленно, но неизбежно сойдут с ума, и отправятся за Грань… Помнишь, Амор, однажды был такой беспрецедентный случай?

Амор машинально кивнул, всматриваясь в меня так, как будто пытался прочитать мои мысли.

- Понимаешь, Альдар, в нашем мире принято считать, что женщина должна хранить мужчине верность, если она любит его. Даже в своих мыслях.

Альдар снова повернулся ко мне, глядя на меня во все глаза:

- В вашем мире считают, что женщина мужчине… что-то должна?… Разумные вашего мира считают себя… умнее природы?… Или ставят себя выше нее?… Ничего не понимаю… сердце мое, что означает это слово – любит?

Я не стала ему ничего говорить о том, что практически каждый человек на Земле, хотя бы однажды в жизни, испытывает это чувство, которое почему-то редко становится счастьем всей его жизни – если вообще становится. И кажется – любовь на Земле была всегда, но до сих пор никто не знает, что она такое. А в наше время так вообще – нашлись какие-то, то ли психически неполноценные, то ли эмоционально ущербные, которые на полном серьезе считают ее психическим заболеванием… Вместо этого я сказала проще, понятней и короче:

- Любит – значит, чувствует любовь. А любовь – это чувство, из-за которого тебе кажется, что твое сердце бьется для меня.

Его губы снова нашли мои и выдохнули – прямо в губы:

- Мне это не кажется, сердце мое. В том-то все и дело – что не кажется… Амор, ты слышишь? У этого чуда есть название. И даже производное действие. А значит, определение – тем более есть… Как мужчина думает о женщине, когда ее любит? – спросил он уже у меня.

- Любимая… любимая женщина.

- Любимая… Какое мягкое, плавное, красивое слово… Ты чувствуешь это, Амор? Сущность на него почему-то реагирует так… как будто ее называют по имени.

Я улыбнулась:

- То, что вы называете сущностью, у нас называется – душа. Хотя, возможно, ваше название – более точное.

Альдар смотрел на меня, как завороженный:

- Душа… звучит как-то… невообразимо глубоко. Амор, а не туда ли, на самом деле, альфар стремится, когда вбивается в женщину всем своим существом, себя не помня?… Нет, сердце мое, как раз душа – это более точное название. Научишь меня, при случае, своему невероятному, своему божественному языку?… Амор, вот почему я так сказал? Мы же, альфары, совершенно точно знаем – никаких богов в природе не существует… - Альдар заглянул мне в глаза, - Что-то я совсем запутался – ты сердце мое или ты моя душа? Или и то, и другое вместе? Хотя, какая разница: в любом случае – я твой…

Честное слово – меня прямо гордость взяла за наш великий и могучий. И это еще он не знает, как много всего можно выразить при помощи слов, которые человек обычно произносит, навернув себя молотком по пальцу… Я спрятала лицо у Альдара на груди:

- Знаешь, как у нас об этом говорят? Я – это ты, ты – это я.

Он прислушался к себе и покачал головой:

- Нет, я не воспринимаю тебя, как себя. Как еще одного себя, ну, или почти так – я воспринимаю и могу воспринимать только Амора… Ты же для меня, как будто одновременно – и причина, и цель моего существования. Я – для тебя. Других причин и целей – просто нет.