Мир, в котором я теперь живу (СИ)

После этих его слов у меня все замерло внутри – словно где-то, когда-то, от кого-то я их уже слышала… но вспомнить почему-то не смогла.

- Альдар… а у вас что, часто такое бывает – когда двое мужчин хотят одну и ту же женщину?

- Ну… так происходит только у близких. Хотя, у нас с Амором, за всю нашу, очень долгую по человеческим понятиям жизнь, это желание совпало лишь однажды. И, даже по нашим понятиям – давно.

- И какой выход вы находите обычно из такой ситуации?

Альфары переглянулись и ответили вопросом на вопрос, почти синхронно:

- А из нее… нужно искать какой-то выход?

Кажется, до меня, наконец, дошло – тупею, что ли? Наши земные мужчины, оказавшись в подобной ситуации, как правило, говорят: вот же угораздило! А эти, похоже, говорят другое – вот же повезло!

- Альдар… Амор… кажется, я поняла, что вам это нравится. Ну… втроем. И мне бы хотелось понять – почему. У нас другие обычаи, другие понятия, мы сами, наверно, другие – понимаете?

Они снова переглянулись, и на этот раз, ответил мне Амор:

- Понимаешь, Алина… во время соития у мужчины альфара наступает такой момент…когда он, не то чтобы теряет сознание, как это иногда случается с людьми, но как будто перестает себя сознавать – видеть, слышать, мыслить. Я не знаю, как сказать точнее. Он чувствует, что ему хорошо, чувствует, что женщина его принимает, и что ей тоже хорошо, но не осознает этого, как и того – насколько им хорошо. Если же на них смотрит близкий… он чувствует почти, то же самое, что и тот, кто находится… у женщины внутри, только не так остро, более мягко, что ли… И тот, кто смотрит, единственный из них троих, кто в полной мере понимает – насколько им троим хорошо. И не просто понимает – он это видит, слышит… Так что это большой вопрос: кто из них большее наслаждение испытывает – тот, который находится у женщины внутри, или тот, кто смотрит.

Я что-то такое вроде бы поняла, но, как оказалось – мне показалось:

- То есть, тот, кто смотрит – мастурбацией занимается?

- Мастурба-цией? Что это? Нет – он просто смотрит. Ну, может рядом, близко совсем лежать, смотреть женщине в глаза… но больше ничего не делает, да и не хочет делать. Знала бы ты, что я чувствовал, когда смотрел на то, как Альдар так… сладко прикасался губами к твоим губам… Как это, кстати, называется? Или у этого – нет названия?

Сказать, что я была в шоке – значит, ничего не сказать:

- Поцелуй… это называется – поцелуй. А делать это, значит – целовать.

Амор потрясенно покачал головой:

- И в самом деле – божественный язык… Тебе не стоит беспокоиться… сладкая, что страсть альфаров причинит тебе вред – это удивительное чувство, которое поселилось у нас внутри, и ощущается так, как будто было там всегда… Я сам до конца еще не верю, но оно действительно – сильнее страсти. Представь себе – дожил, без малого, до тысячи лет, но и помыслить не мог, что во вселенной есть сила, способная обуздать страсть альфара…

Сколько?! Сколько ему лет? Нет, ну, мне всегда нравились мужчины постарше, по той простой причине, что казались умнее ровесников, но, чтобы – настолько постарше…

- А Альдар… тебя старше или младше?

- Ты не поверишь, но мы родились в один день: он – в полдень, а я – в полночь.

И тут подал голос Альдар:

- Амор… поцелуй ее…

- Что?

- Поцелуй ее… покажи мне – как сильно ты ее… любишь.

Ни в его словах, ни в его голосе – не было ни намека, ни малейшего оттенка того, что мы на Земле называем извращением. И в то же время – было что-то такое… непостижимое, вселенское, что мне показалось – еще немного, и я заплачу, рыдать навзрыд от этого начну…

…И почему у меня тогда, в первый момент, возникло ощущение, что я смотрю в глаза Сатане? В поцелуях Альдара, пожалуй – было больше страсти… Кто бы еще меня предупредил заранее, насколько это убийственное сочетание – страсть в глазах и нежность губ?

Амор, наконец, отстранился, и ему как будто даже легче, чем Альдару, это далось – или мне показалось? Какое-то время он молча смотрел на меня, так – словно пытался запомнить всю и навсегда… В чувство нас привел голос Альдара:

- Амор… нужно убираться из Дармиры, пока не случилось непоправимого – сам знаешь… Мужчины, похоже, уже не реагируют на нас, как раньше, но вот женщины… что-то мне подсказывает, что в случае с женщинами – ничего не изменилось.

Мы одновременно повернулись к нему. Выглядел Альдар… прикольно. Как пьяный. С той лишь разницей, что его не шатало, и взгляд у него был более осмысленным.

- Альдар, но ты ведь сам ставил на парней защиту. И сказал, что она получилась надежной – как никогда, - говоря это, Амор, одной рукой приобнял меня за плечи, а второй – машинально гладил по волосам.

Альдар вздохнул:

- Ставить-то ставил, но сам же и приказал им – снять маски.