Мир в моих руках (СИ)

Свою дорогу найти,

Дом, где голос родной…

И грустно усмехнулся. Дом… у него никогда не было дома. Просто, так сложилось… Просто… Киа вздохнул, но завершил почему-то с ноткой надежды:

Но и сомненья — то путь…

Но и усталость, и боль…

В жизни бывает и соль…

Но дома смогу отдохнуть…

И от этой вспыхнувшей надежды в сердце что-то едва слышно и сладко-сладко затрепетало… дом… новая встреча с любимой… Но разве это возможно? В этом мире прошло уже несколько тысячелетий — и в том, родном, наверное, и упоминания о родной женщине не осталось…

— Я не хотел тебя мучить, — вдруг тихо сказал Киа, — Просто… я хотел подарить тебе что-то. Это больно, стоять рядом, не имея возможности даже прикоснуться. Просто потому, что ты умер. Просто потому, что в родном мире тебе уже больше нету места. Хотя я тоже хотел вернуться туда и подарить ей этот мир. Мир, о котором она мечтала…

История 21 — Инквизитор двух миров

— Так… — Кайер вздрогнул и пристально вгляделся в него и его поникшие плечи, — Этот мир и тебе не родной?

— Моё тело умерло в родном мире, а здесь душа оделась в новое тело как в новые одежды. Я сотворил этот мир, — Киа обвёл рукой бескрайнее море, где только вода была вокруг, но где-то вдалеке она сливалась с небом, — Но я не смог сотворить для себя возможность вернуться. А когда я смог создать мост между мирами, было уже поздно. Уже другие люди жили на той земле. Уже другое время было. Я нарочно сделал так, чтобы в этом мире время шло намного быстрее, чтобы я успел приготовить всё для неё, но я увлёкся, а там, в оставленном мною мире, время всё-таки шло вперёд.

— А… — пришелец напрягся.

— Твоё первое тело быстро умерло. Твоё новое — принадлежит этому миру. Даже я не умею сходить с моста на землю того мира. Да и… уже много времени прошло.

— Значит… — мужчина судорожно сжал кулаки.

— Ты бы в любом случае не сумел вернуться. Что бы ты сделал там, без тела? Да и, не знаю… Твоя душа столько пробыла здесь. Может, прежний мир уже сочтёт её чужеродной — и исторгнет.

Они молчали долго. Закат был кроваво-алый и багряный, как засыхающая кровь. Плечи Творца всё ещё были поникшими. Значит, он не со зла притащил Франциска сюда. И не играл с ним. Просто… так получилось, что ничего хорошего из этой затеи не вышло.

Киа вдруг грустно повторил:

Где-то поёт соловей…

Путник в дороге домой…

Сердце в дороге домой…

Между колючих ветвей…

Где-то рассветы встают…

Путник идёт и идёт…

То он молчит, то поёт…

Цветы у дороги растут…

Где же, где же мой дом?

Я потерял путь домой…

Голос любимый родной…

Голос тоски словно гром…

И потерянно замолчал. Кайер вдруг опустился рядом и напел уже сам:

Где-то поёт соловей…

Путник в дороге домой…

Сердце в дороге домой…

Между колючих ветвей…

Что же явь, а что сон?

Где обман, а где свет?

Мой позабытый ответ…

И мой отчаянья стон…

Если тоска, я иду не туда?

Или так долго в пути

Что ноги устали идти?

Песни поёт лебеда…

Закат угасал. Ненависть тоже как-то поблекла, ушла. То ли на время — в этих странных щемящих мгновениях, когда два старых противника сидели рядом и грустили — то ли насовсем.

Где-то поёт соловей…

Путник в дороге домой…

Сердце в дороге домой…

Между колючих ветвей…

Как мне хотелось домой!

Как было трудно идти!

Свою дорогу найти,

Дом, где голос родной…

Но и сомненья — то путь…

Но и усталость, и боль…

В жизни бывает и соль…

Но дома смогу отдохнуть…

— Ты в это веришь? — вдруг хрипло спросил Кайер, — Веришь, что однажды мы сможем вернуться?

— Не знаю, — уныло отозвался Киа, — Если вдруг случится чудо — и она вернётся — тогда… Может быть, тогда…

— А чудо случится?

— Не знаю, — повторил Киа.

Море медленно закрывали сумерки. Силуэты двух противников потемнели, расплывались в подступавшей темноте. Где-то наверху, в бездонном небесном море, тёмном-тёмном, зажигались первые редкие звёзды.

— А как ты умер… там?